Скажи правду. Зачем ты с собой такое творишь? Подумай обо мне и о детях.

– Сегодня утром я выкурил косяк, но это не имеет никакого отношения к тому, что случилось со мной! Почему ты мне не веришь, почему ты меня все время в чем-то подозреваешь? Ради бога, Терри, мне нужна помощь, я ранен. У меня плечо сломано, меня чуть не задушили мои собственные шины, и мне нужно срочно к хилеру!

– Хорошо, – сразу посерьезнела Терри. – Тогда идем к Саншайн.

– Можно мне тоже пойти с вами? – спросил Дольф. – Я хочу посмотреть, как Саншайн будет чинить папочку.

Малыш взволнованно смотрел на Тре, который морщился от боли.

– Хорошо, иди с нами, – кивнул Тре, хлопнув сына по спине.

Он был рад, что мальчик сыграет роль буфера между ним и Терри. Терри всегда злилась, когда ей было страшно.

– Молли, мы пошли к Саншайн.

– До свидания. Скажи мамочке и папочке «до свидания», Врен!

Бэби Врен, неуверенно стоящая между колен Молли, помахала мамочке и папочке ручкой «до свидания», широко улыбнувшись и показав зубки.

Солнце стояло в самом зените и сияло вовсю. Дольф торопливо шагал по тротуару впереди молчаливых Тре и Терри. Они прошли вдоль холма один квартал вниз обратно к пляжу и наконец оказались у домика, в котором жила Саншайн со своим мужем Даком Тапином. Дом Саншайн и Дака стоял в стороне от улицы под сенью пальмы, за домом имелся гараж.

В тени у гаража что-то мастерил Дак, в своем неизменном одеянии, состоящем из пляжных шортов и цветастой рубашки-гавайки. У Дака было вытянутое обветренное лицо со светло-рыжими, висячими, словно у моржа, усами; его светлые волосы забыли о расческе и находились в живописном беспорядке.

– Привет, Дак, – поздоровалась Терри.

– Привет, – откликнулся Дак. – Что случилось?

Он поднял голову, оторвавшись от своего занятия – выкладывания витражного окна из кусков разноцветного стекла, которые он делал на заказ и тем жил. У ног Дака лежала оранжевая с белыми пятнами собака Саншайн по кличке Планета, тихо стуча хвостом при виде гостей. Малыш Дольф мигом присел на корточки рядом с Планетой, чтобы ее погладить.

– У моего гидрогенного мотоцикла сбесились ДИМ-шины, – пожаловался Тре. – Я свалился с мотоцикла и что-то себе сломал в плече.

– Вот незадача, – хрипло крякнул Дак.

Калифорния могла подниматься и приходить в упадок, но Дак всегда был широко известен как мастер золотые руки, в то же время не чуждый погоне за редкими способами получения удовольствия. В любой час дня, трезвый или пьяный, он всегда имел такой вид, словно предыдущие двадцать четыре часа провел в состоянии невесомости.

– Какая беда, однако. Хочешь, чтобы тебя осмотрела Саншайн?

– Да, – отозвалась Терри. – Она дома?