– Я ставлю этот вопрос немного по-другому. Кто может быть зависимее королевы?

– Дорогая, будешь ты свободной или зависимой королевой, зависит только от тебя. Уж прости за тавтологию. А что касается лести… Разве есть еще варианты?

Я, признаться, удивилась такому заявлению. Как минимум участницы еще неизвестны. Как максимум Дарион может выбрать кого угодно.

Отец, видимо, заметил скепсис на моем лице и пояснил:

– Половина совета желает заключить торговые связи с нашим герцогством, другая половина, торговля с которой уже ведется, хочет выбить меньшие цены. Большая часть Совета за тебя, Рия. И король у нас не глуп, понимает, что большая территория в руках одного герцога – это жирно. Женитьба – неплохой способ урезать мои владения. Совет тоже будет настаивать на этом браке. Чужие территории и чужая власть никому не дают покоя.

И отец решил, что урезать свои владения – недостойно герцога Хэдрийского, поэтому принял решение жениться и заделать себе еще одного наследника.

– Я не отдам герцогство мамы ни леди Инарии, ни твоему наследнику, – ровно произнесла я, смотря прямо в глаза отцу.

Не то чтобы я хотела быть герцогиней, заниматься управлением и сопутствующими этому немного раздражающими делами. Но это мамина территория. Она получила титул герцогини Лейкатской в сорок лет, когда умер ее отец. Затем в пятьдесят она вышла замуж за моего отца, и они объединили свои владения. Так герцог Нейл стал самым крупным землевладельцем Аритерры. А спустя три года родилась я. Знаю, что в то время ходило много разговоров о договорном браке. О том, что отец женился на маме только из-за территории. Его родное герцогство – край снега, гор и продуваемых равнин, часто заливаемых дождями. А край мамы – зеленая плодородная равнина с десятком зеркально чистых озер.

В детстве я часто гостила в Озерной низине, бегала от бобров, гонялась за лягушками и делала еще множество разных вещей, не подобающих юной леди. Когда в тринадцать уехала из дворца, отправилась исследовать руины старых храмов именно в мамин край.

И отдать его в распоряжение этой дурно одетой и совершенно неприятной мне леди только потому, что отец не хочет передавать свои земли королю? Определенно нет.

– Рия! – снова одернули меня.

– Что? Раз уж ты так печешься о своих землях, не стоит забывать, где именно кончаются твои, – я особо выделила это слова, – земли.

– Порой я забываю, какой ты можешь быть, – покачал он головой.

Я улыбнулась. Грустно. Потому как хоть я и провела много времени в Озерной низине, моим любимым краем было Плоскогорье, а еще я любила соленый запах моря, постоянные дожди и туманы. И сейчас меня ненавязчиво выпроваживали из этого края.

– Что ты будешь делать, когда я вернусь с отбора? – прервала я тягостное молчание, которое неожиданно опустилось на столовую.

– Адрия, – отец улыбнулся мне, как несмышленому ребенку, – ты не вернешься с отбора.

Высказывание мне совершенно не понравилось. Спасибо хоть на том, что сказано было без угрозы.

– И куда же, по-твоему, я денусь?

– Выйдешь замуж, – как само собой разумеющееся произнес он.

Я в восхищении уставилась на отца. Так верить в то, что король выберет меня! Это ж насколько надо быть уверенным в себе и своем влиянии на совет.