Минут тридцать пришлось подождать, пока резерв из состояния «наполовину пуст» заполнится до краёв. Кстати, это ещё один занятный момент, о котором я всё никак не подумаю. Скорость восстановления маны зашкаливает. Ещё в Африке я готов был всё списать на подходящий для этого фон, но тут… Не знаю, как-то слишком много уникальностей во мне одном, пора уже начинать бояться самого себя? Что ещё я могу неожиданно отыскать и не доставит ли мне это новых проблем? И так уже устал с ними разбираться.

Перехожу в огненную форму…

Чёрт побери, насколько в ней проще и удобнее думать. Всё лишнее, постоянно пытающееся захватить мой разум и вытеснить реально нужные мысли, автоматически отсекается. Остаётся лишь то, что мне необходимо прямо сейчас.

«Что мне там надо было? Тонкий пучок концентрированного пламени?», пролетела в голове мысль.

Понятия не имею, что дальше происходило в моей черепушке. Такое чувство, будто к ней подключили какой-то компьютер, который обрабатывал сотни тысяч, а то и миллионы всевозможных вариаций структуры заклинания. Лишь краем глаза у меня получалось следить за резко падающим показателем маны в резерве.

Умудрился потерять счёт времени. Не знаю, часы это длилось или всего несколько секунд, но я больше ничего не мог делать. Кажется, будто мозг полностью отключил все ненужные в данный момент функции по контролю тела, переключив освободившиеся мощности на размышления. Даже зрение отключилось!

– Твою мать, – выдохнул я, когда меня резко перебросило из огненной формы в человеческую.

На ногах устоять не получилось, тут же плюхнулся на задницу, а потом завалился на спину. Хоть головой особо не приложился о песок, могло быть неприятно.

Разум со скрипом возвращался к слежению за состоянием моей бренной тушки. Сердце бьётся очень медленно, едва-едва перекачивая кровь. Первый вдох получилось сделать секунд через десять после смены образа. Моргнуть – через двадцать.

«Зато чувство времени вернулось», нервно хохотнул я, пытаясь не впадать в панику. Интуиция настойчиво советовала успокоиться. Скоро, мол, всё вернётся в адекватное состояние.

Она, как ни странно, оказалась права. Мне потребовалось всего две минуты, чтобы вновь начать ощущать самого себя так же, как и раньше. Резко поднялся и попрыгал на месте, размахивая руками – всё отлично.

Единственная проблема – накатившая усталость. Тут, да, ничего уже не поделаешь. Выкачка энергии из резерва остановилась лишь тогда, когда в нём осталось всего пять процентов маны. Не сильное истощение, но очень близко к нему. Интересно, как быстро показатель маны вновь достигнет ста процентов?

– Так, ладно, а что там с моим заклинанием…

Стоило мне об этом подумать, как внутри появилось осознанное понимание, что за один раз подобного мозгового штурма прийти к окончательному решению не получилось. Само подсознание уверяет меня, что необходимо минимум ещё три-четыре раза повторить произошедшее, дабы появился хоть какой-то прогресс.

Обратил внимание и на то, что снег вообще пропал с тренировочной арены. Я и так неплохо нагрел воздух вокруг себя за первые часы экспериментов, но этого хватило лишь на то, чтобы растопить белую массу в радиусе трёх метров. Теперь же вся арена, чей диаметр около двадцати метров, представляет собой большую и хорошо просушенную песочницу.

– Ага, дома точно не стоит этим заниматься, подожгу всё, что только можно, – в очередной подтверждаю, что подобное можно испытывать лишь на подготовленных локациях.

«Чёрт, а ведь работает!», восхитился я, обращая внимание на своё резерв. С момента перехода в человеческую форму прошло всего пять минут, а он уже заполнен на десять процентов! Что это получается, восстанавливается по одному проценту в минуту, наплевав на то, до каких величин я вытянул энергию?

Вспоминаю все сроки, которые мне озвучивали Софья и София. Осознаю, что в их понимании адекватное восстановление маны должно идти медленнее минимум на порядок!

Никогда. Никому. Об этом. Не рассказывать.

Даже в слух не произносить подобное, если есть желание продолжать жить. Явно вижу картинки, как меня разлаживают на операционном столе с искренними намерениями разобраться, что же со мной не так. Не спасёт и дружба с сыном Императора, старший Романов всегда может отговориться «делом государственной важности», на что Никите нечего будет возразить.