– Мы получили ваше своеобразное предложение с неба о капитуляции и решили его принять во избежание напрасного кровопролития среди мирных жителей.
Горнист снова затрубил, забухали литавры. Знамя склонилось, а офицер протянул мне свой палаш эфесом вперед.
Я несколько обалдело его принял. Хороший палаш, дорогой. Старинной работы.
Тут же наши драгуны радостно заорали какую-то речевку и стали бросать в небо папахи. Похоже, я все сделал правильно.
– Ключи от города мэр вынесет вам у ворот, господин барон, – четко склонил голову при прямой спине республиканский ротмистр. – Как то и положено по традиции.
Потом подъехал знаменосец и отдал мне свой флаг. В его глазах блестели слезы.
– Разоружение гарнизона начнется через пятнадцать минут у главных ворот. Я могу надеяться, господин барон, что офицерам оставят холодное оружие? – спросил барон, когда я принял их знамя.
– Можете, барон, – на автомате ответил я. – Мы соблюдаем традиции и обычаи войны, и я рассматриваю сдачу вашего гарнизона как почетную.
И передал ему его же саблю эфесом вперед. Спохватившись, добавил:
– Вы мой пленник, барон Карде-Фок.
Республиканский ротмистр широко улыбнулся, показав крепкие красивые зубы.
– Ничего другого от Кровавого Кобчика я и не ждал. Вечером приглашаю вас и ваших офицеров в свой замок на торжественный ужин в вашу честь.
– У вас, господин барон, в этом городе собственный дом? – удивился я.
– До революции, господин барон, моей семье принадлежал весь этот город и вся округа, – обвел он рукой окружающее пространство.
Получив мое разрешение, кавалькада парламентеров поскакала обратно в город.
Что это было? У меня возникло стойкое ощущение, что мне чего-то недодали. Это все? Из-за этого Джульетта отравилась?
Лицо Вальда надо было видеть. Похоже, что я одним своим видом ему лягушку за шиворот засунул.
«Железная» бригада, согласно предписанию, блокирует город с севера, а ее встречает мой одиночный БРЭМ, и я спокойно отдаю распоряжения по расквартированию частей бригады в железнодорожных пригородах. Состоялось это действо на следующее утро.
Вальду все же досталось на марше. Против него республиканцы кинули все резервы с севера, какие только могли наскрести, и командовал ими решительный человек. Прорывался мой заместитель с боями. Потерял при этом три машины безвозвратно. И еще две волокли на буксире. Его счастье, что бросали республиканцы свои резервы по очереди, а не собрали в один мощный кулак.
Бьеркфорт к тому времени, когда Вальд столкнулся с резервами противника, уже ушел на север от их прорыва седлать трансконтинентальную магистраль, а приданная бригаде пехота отвернула на юг – завершать окружение республиканских войск на фронте.