— Да нет, я к ней просто уже привык.

Романовский открыл заднюю дверь машины и пригласил меня сесть на сиденье.

— Залезай малышка.

Я с неохотой села и была немедленно прижата к его мощной груди.

— Ну что, ты готова к тому чтобы я искупил свою вину? — прошептал он мне на ухо. При этом расстегивая свое пальто и ширинку на брюках.

Я не верила, что это все происходит со мной в данный момент. Но желание было настолько сильным, что я как натянутая струна задрожала от его томного голоса.

Я еще никогда не делала этого в машине и мои соски мгновенно одеревенели от возбуждения, а в трусиках стало очень мокро.

— До Нового года я точно не доживу! — пошутила я и стянув с него брюки взяла в руки его полностью готовый к соитию член.

Затем наклонилась к нему и обхватила губами облизывая головку языком.

Это было так сладко. Сквозь шум в ушах я услышала сладкий стон Генерального который схватил меня за волосы и сдавленно произнес.

— Возьми его глубже малышка. Да, так. Еще глубже, — стонал он от наслаждения.

Я облизывала его со всей страстью и пыталась вобрать в себя так глубоко, как только могла.

Далее плавно натянув на потрясающе сладкий орган Романовского рифленый презерватив, я удовлетворенно услышала его протяжный стон. Затем отстранилась ненадолго и расстегнула молнию на юбке. Благо на мне были чулки, а не колготки. Сняла влажные от возбуждения трусики и расстегнув пиджак и рубашку приспустила лиф. Я хотела погладить своими торчащими сосками ткань на его рубашке, а еще хотела, чтобы он их поцеловал.

Затем спустила его брюки еще ниже и забравшись на его бедра я медленно опустилась на его возбужденный член, издав, при этом шумный стон наслаждения.

Романовский все это время молчал и внимательно следил за моими действиями.

Словно распутная девка я стала с громкими стонами плавно скользить на его твердом как камень члене наращивая с каждым движением темп.

Я целовала его губы, шею. В порыве страсти расстегнула рубашку и стала языком выводить круги на его груди.

Генеральный не выдержал и впился своим поцелуем мне в губы, затем стал в ответ терзать мою грудь и удовлетворенно ловить стоны моего удовольствия при этом делая мощные толчки своими бедрами.

Мне было так хорошо, что я в скором времени достигла вершины удовольствия и содрогаясь в сладостном оргазме шептала ему слова любви и нежности. Романовский практически одновременно со мной получил свою порцию удовольствия и со сдавленным стоном поцеловал меня в макушку. Я слушала бешеный стук его сердца и беспечно улыбалась.

Вина была полностью заглажена.