Ночью мне приснился страшный сон, будто на Алешу напали разбойники. Они хотели его убить, но он один справился со всеми. Мне стало очень страшно, но когда проснулась, он лежал рядом и спокойно спал. Правда запах от него был какой-то потный, лесной и дикий. Я долго смотрела на его лицо, удивляясь тому, что человек, которого я впервые увидела всего несколько дней назад, стал мне таким родным.

Вставать было еще рано, в доме все спали, и я опять заснула. Разбудил нас громкий стук. Алеша вскочил, будто и не спал, и голым, бросился к дверям.

— Кто там? — спросил он, тревожно оглядываясь на меня.

— Хозяин спрашивает, можно прийти примерить, — ответил подмастерье.

— Скажи, что я скоро сам приду, — с облегчением ответил он.

Почему он так тревожится, я не поняла, в голове у него были мысли только обо мне. Он вернулся к постели, посмотрел на меня, улыбнулся и начал одеваться. Я тоже встала и надела на себя новую красную рубашку. Материя была такая тонкая и скользкая, что мне стало холодно, и по телу пробежала дрожь.

— Алечка, надень лучше свой сарафан, — попросил Алеша.

— Почему? — делано удивилась я.

— Потому, — ответил он и посмотрел на меня потемневшим взглядом.

Только я успела переодеться, как пришел Фрол Исаевич с подмастерьем. Алеша подумал, что портному интересно не мерить платье, а узнать, чем кончилась встреча с генералом. На самом деле, так оно и было. Котомкина разбирала любопытство, но спросить он постеснялся.

Они начали свой разговор о сюртуках и фраках, а я пошла навестить Дуню. То, что я ночевала в одной комнате с Алешей, знали уже все в доме, и я боялась, что меня будут осуждать.

Однако ни тетка Степанида, ни Дуня плохо обо мне не думали. Дуня рассказала по секрету, что Алексей Григорьевич заказал отцу сшить мне новый сарафан. Сердце у меня замерло от радости, но я сделала вид, что совсем этому не удивилась.

— Тятя его вчера уже скроил и наметал, — сказала она.

— Красный? — затаив дыхание, спросила я.

— Красный с синими рукавами.

Я сделала вид, что мне это не очень интересно, но не удержалась и спросила:

— А можно его посмотреть?

— Не знаю, боюсь, тятя заругается, — с сомнение ответила Дуня. — Он не любит, когда без него наряды меряют. Давай спросим маму.

Мы пошли к тетке Степаниде и она разрешила. Не буду рассказывать, что я почувствовала, когда надела обновку. Женщины меня и так поймут, а мужчинам такое о нас знать ни к чему. Это было настоящее счастье! Я не выдержала и побежала в нашу комнату, показаться Алеше. Он в это время разговаривал с Фролом Исаевичем. Я его не увидела, вбежала и закружилась на месте.

— Посмотри, какая красота! — сказала я, бросаясь ему на шею.