Она тряхнула маленьким колокольчиком, который прозвенел удивительно фальшиво, потом большим, и этот звук по необъяснимым причинам прозвучал для меня оскорбительно.

Медиум склонила голову и подняла руки, после чего издала громкий возглас.

Я же обратилась к призраку.

— Почему у многих из вас ожоги? — прошептала я.

— Алексис, мы должны сосредоточиться, если хотим связаться с потусторонним миром, — проворчала Клэр.

Бриа хихикнула.

— Ты чувствуешь ее? — Призрак явно намекал на Черту. — Ты живая, но… ты чувствуешь ее?

— Черту или стену, которая ее блокирует? — одними губами произнесла я.

— Что? — переспросил мужчина.

Очевидно, призраки не умели читать по губам.

— Придите к нам! — завопила Клэр. Ее голос заполнил комнату.

Двое мужчин и женщина, маячившие за порогом, растерянно переглянулись и шагнули вперед. Громила жестом остановил их, вскинув пятерню.

— Придите к нам! — Клэр подняла руки еще выше.

Призраки замельтешили, раздалось шарканье. Духи занервничали. Я углядела парня, затесавшегося в этой толпе: он пятился.

— Когда мы наталкиваемся на щит, он раскаляется, — сказал громила, с отвращением глядя на Клэр. Выходки медиума его явно не впечатлили. — Многие из нас сильны. Мы выкачиваем энергию из тех, кто входит сюда, а еще из их «игрушек». Мы используем ее, чтобы вместе атаковать щит.

Стена, щит. Да какая разница!

— И он обжигает вас? — прошептала я.

В ответ мужчина продемонстрировал поврежденную руку.

— Вы не можете вернуть себе прежнее… нормальное обличье? — спросила я, игнорируя колкий взгляд Клэр.

— Раны не исцеляются, даже если мы меняем форму. — Мужчина превратился в уверенного парня с мускулами. Но кожу покрывали волдыри, ногтей не было и в помине.