Что до польского корпуса и примкнувших к ним отрядов, то их общая численность составляла чуть больше двадцати тысяч человек. Две пехотные дивизии или скорее бригады если строго говоря смотреть по численности, трехполковая дивизия улан. Кавалерия почти не пострадала во время засады. Так же в корпусе состоял минометный дивизион, конный дивизион тяжелой артиллерии, парковый дивизион, а также инженерный полк. Так же имелся некий рыцарский легион. Кроме того, польский корпус увеличил свои воздушные силы до двух десятков истребителей, а главное в его состав вошло семь тяжелых бомбардировщиков «Илья Муромец».

Чехословаки насчитывали почти пятьдесят тысяч человек. Две стрелковых дивизии четырехполкового состава, плюс запасная бригада из двух полков и саперная полурота.

К вечеру подкатило два бронепоезда красной гвардии из Москвы.

Над головами опять пролетели климовские самолеты в очередной раз сыпанув «снегом» листовок. На этот раз изымать листовки даже не пытались, все уже в курсе, что там пишут, кроме того их все равно использовали для самокруток.

«Странно… — вдруг задумался Троцкий. — Зачем тратить впустую бумагу? Полковник не может не понимать, что его агитация уже не имеет смысла…»

Но тут Демона Революции отвлекли от поиска ответа на этот вопрос, что показался ему очень важным.

— Рекомендую вам убрать бронепоезда куда-нибудь подальше, Лев Давидович, — сказал командир польского корпуса генерал Ивашкевич-Рудошанский. — И как можно дальше. Будет обидно потерять такую силу из-за одного ночного налета. Климов этим славится. Бронепоезда лучше выводить на позицию непосредственно перед сражением.

— Так и сделаем, — кивнул Троцкий.

И действительно, бронепоезда откатили далеко на север, как впрочем и все прочие поезда и это оказалось верным решением ибо ночью действительно слышали стрекот самолетов. В итоге, не найдя главную цель, климовцы сбросили весь своей бомбовый груз в район сосредоточения бронетехники. Впрочем, бронетехники там не оказалось, а лишь сооруженные на скорую руку из всякого подручного хлама имитации броневиков. Саму бронетехнику попрятали и надежно замаскировали, так что бомбы были истрачены впустую.

Весь следующий день, радуясь установившейся хорошей погоде в надежде, что она и дальше будет таковой, командующие составляли план атаки на Таганрог предварительно уточнив диспозицию. Так выяснилось, что к уже известной лини обороны из ДОТов, непосредственно перед городскими кварталами прокопали окопы, так же натянув перед ними ряд колючей проволоки, ну и ДОТы конечно поставили.

— Итак, резюмируем, — стал подводить итоги многочасового «мозгового штурма» генерал Ивашкевич-Рудошанский. — Красная гвардия всеми силами атакует оборонительную линию противника на правом фланге вдоль реки Миус и связывает на себя противника…

«Все равно ни на что другое эта толпа не пригодна», — подумал он презрительно.

— После того, как все силы противника будут отвлечены на красную гвардию, в атаку пойдет по одной бригаде из польского и чехословацкого корпусов, а так же бельгийский бронедивизион. Прорвав оборону, мы атакуем город при поддержке авиации, что уничтожит бомбардировочным налетом участок оборонительной линии непосредственно перед городской чертой.

Троцкий поначалу требовал, чтобы всю работу по прорыву обороны климовцев сделали тяжелые бомбардировщики, а заодно потопили линкор, что попьет крови у красной гвардии, но ему популярно объяснили, что хорошо если бомбардировщики смогут совершить один налет, второй раз уже может и не получиться.

— Почему?

— Причин много. Да хотя бы противник выяснит, где находится аэродром, достаточно будет если его сможет обнаружить один пилот и потом нанесут по нему удар.

— Чем?! Наша авиация легко парирует авиацию противника! У нас более чем двукратное превосходство в истребителях!

— Это так, но вы забываете об авиации противника в Мариуполе. Они вполне могут дотянуться до нас, пусть на пределе, но смогут.

— Тогда оборудуем аэродром восточнее.

— Это не имеет значения. Противник в любом случае сможет нас достать. Потому надо рассчитывать на один удачный бомбовый налет.