Перед взором Леры предстала женщина-кошка, вернее Аврора Геннадьевна в чёрной маске на пол-лица, полностью закованная в такого же цвета латексную броню, с вырезами в интересных местах и латексных сапогах на высоченных шпильках. Развидеть такое точно будет невозможно…

– Ты знала об этом увлечении твоей матери?

Лера только помотала головой, находясь мягко говоря в шоке, а той было хоть бы хны, храпела эта миниатюрная возвышенная творческая личность так громко, что сотрясались стены.

– Так везти её нельзя! Где её одежда? – спросила Лера хозяина дома и тот ткнул пальцем в сторону шкафа.

– Вышел отсюда! Что расселся, иди наручники снимай, а то мама скоро приедет, наругает, – шуганула его Василиса.

Так и замотанный в простыню, он вылетел прочь. Обида так и плескались в каждой мимике его лица, но девчонки плевать хотели на него и его обиды. Лера открыла шкаф и сразу наткнулась на сложенные на пустой полке вещи, которые Лера сразу узнала.

– Какие внимательные, Лерунь, даже вещи сложили так, чтобы не помять, видала? – юморнула Вася, пытаясь стянуть с лица Авроры Геннадьевны эту чудовищную маску, но она такое чувство приклеена была намертво.

– Слушай, Вась, давай этому твоему шиномонтажнику вручим мою маму, пусть довезёт и нас в придачу? Представь, ещё такси ждать, да мы так никогда отсюда не уедем! – уже чуть ли не плакала Лера.

– Давай, представляю сколько ору будет, хотя может при вас постесняется орать, это только моя привилегия. Сейчас сначала отвозим маму и укладываем спать, потом в клуб за Криси, забираем её и тогда все втроём ко мне. Спим до обеда, а потом к вечеру на дачу. Мы толком днюху и не отметили. Я хочу продолжение банкета!

– Думаешь, она всё еще там нас ждёт? Сомневаюсь, будем ехать сейчас ей позвоним. Мама просыпайся, – похлопала Лера её щекам, но та и не думала открывать глаза.

– Так, Лер, эту латексную красоту снимать не будем, не осилим, эту маску можно только с волосами вместе содрать, пусть сама себя приводит в приличный вид, давай сверху пальто накинем и капюшон, а?

– Давай, Вась, я только за. Непонятно кто из нас мать, а кто дочь? Надеюсь это не войдёт у мамы в привычку, и я её выручаю таким образом в первый и последний раз. Честно, мне так стыдно, что сквозь землю готова провалиться и это минимум того, что я испытываю…

– Повезло, что мама твоя такая маленькая, думаю вместе справимся и тащить недалеко, теперь главное успеть до первых петухов, пока какие-нибудь бдительные соседи неожиданно не вышли, вот тогда точно все старания напрасны, сплетен не оберёмся. А ещё скажут, что этот Вишник тут с нами оргии устраивал.

Уходили они быстро, как будто за ними гнались, на ходу натягивая на Аврору Геннадьевну пальто и капюшон.

– Вась, хотела тебе спасибо сказать, – начала Лера, пока они, кряхтя и обливаясь потом, тащили ее маму, – что не бросила меня одну это разгребать, даже не знаю как бы я одна справилась.

– Мы ж как сёстры, Лер, твои беды – мои проблемы тоже. Я просто уверена, что ты бы поступила точно также.

– Конечно, если бы не обделалась поначалу. Инструменты не забыла, а то вон стоит уже твой, руки в боки и судя по взгляду приготовил пару ласковых.

– Никита, познакомься – это Лерина мама Аврора Геннадьевна, – начала она первая разговор, предупреждая тот поток ругани, который был уже готов обрушиться преимущественно на её голову.

– Не Никита, а Никита Андреевич, будьте любезны!

– Тогда не тупая блондинка и не безмозглая идиотка, а Василиса Аркадьевна, будьте любезны! – съязвила она ему, имитируя его же голос. – Ты же не будешь ругаться в присутствии такой почтенной дамы, да ещё деятеля искусств. Они люди утончённые в отличие от вас работяг и их слух должны ласкать только одухотворённые фразы и словечки. Например, дамы, у вас что-то случилось? Я рыцарь… эээ… на белой чего там у тебя… пусть будет Тайоте и готов вас отвезти куда бы вы не попросили, правда, Никита Андреевич? – невинно захлопала глазками Василиса, молча протягивая ему инструменты.