…Хутор, в котором я жил, находился не очень далеко от большого города и тянулся вдоль берега небольшой речки. Деревянные дома в некоторых местах почти вплотную своими огородами подходили к берегу реки. Несколько домов были двух этажными, в одном из этих домов и жил я, с женщиной, у которой был очень стервозный характер. Внешность у меня была наверно не очень привлекательная для красивой женщины, но стабильный доход, который давала мне моя работа в полиции, а так же двое наших детишек сохраняли наш, как мне казалось, хрупкий брачный союз. Жена больше внимания, чем мне уделяла своему любимцу, чёрному пуделю, который по манере поведения и потребительского отношения ко мне, мало чем отличался от своей хозяйки. Как-то раз после очередного семейного разбора, по поводу моего позднего возвращения домой после работы, желая меня проучить, моя супруга взяв наших детей, уехала в город, к своей матери. Оставленный мне женой на моё попечение, её любимец, чёрный пудель, на этот раз, не вызвал у меня обычного раздражения, из-за того что мне в отсутствие жены, нужно было готовить еду не только для себя, но ещё и для собаки. В последнее время, моя жена всё чаще уезжала в город с нашими детьми к своей матери, на несколько дней, не только из-за наших участившихся в последнее время семейных сор. Преклонный возраст её матери, уже не справлялся с её старческими недомоганиями. Пёс обычно первые дня три отсутствия своей хозяйки, в знак протеста, совсем не притрагивался к пище приготовленной мной. Потом видя, что я совсем не обращаю внимания на собачий протест, к концу недели пёс ел хлеб с таким аппетитом, словно это было мясо. На работе мне часто приходилось задерживаться до поздней ночи, после такой задержки, мне каждый раз приходилось объяснять жене, причину своего позднего возвращения домой. А это было намного сложнее и занимало больше моего времени, чем просто приготовить собаке еду, что было намного проще для меня, чем доказывать моей немножко ревнивой жене, что она у меня единственная. А после того как я недавно, получил звание капитана, а я иногда приходил домой через сутки, мне теперь ещё сложнее становилось доказывать жене, свою супружескую верность, на что уходило уже намного больше моего времени, которое я мог бы потратить на свой отдых. Поэтому про отсутствие хозяйки, я сожалел, только тогда, когда был сильно голоден, вернувшись поздно домой и самостоятельно готовя себе ужин. Мы с моим напарником по работе, почти месяц безуспешно искали небольшую группу воров, которые грабили пассажиров на поездах. Воры садились на станции в простой вагон для бедных людей, а как только поезд выходил за станцию, взбирались на крышу вагона и дальше по крышам состава перебирались вперёд состава, где ехали в основном состоятельные пассажиры. Разбив окно вагона, специальным приспособлением, воры при помощи верёвки, забирались в купе вагона и угрожая оружием, быстро облегчали багаж пассажиров, от всего что представляло хоть какую ни будь материальную ценность. Грабители во вовремя замедления движения состава на стрелках или крутом подъёме успевали покинуть поезд и скрыться в лесу. От начальства нам помощи не было, так как время тогда было уже не спокойное, людей не хватало, шёл второй десяток лет, нового двадцатого века. В то осеннее утро, погода была очень тёплая и я только что вернулся с речки, где купал своего любимого и преданного мне коня, по кличке "Гром". Я даже не успел зайти в дом, выйдя из конюшни, когда прискакал на своём коне, мой напарник Савелий. Он мне сообщил о том что по его сведениям, на поезд, который только что отправился с нашей станции, села группа чужаков и скорее всего, судя по внешности, это и есть те люди, которые долгое время так успешно скрывались от нас. Я быстро забежал домой, схватил портупею, в спешке даже не обратив внимания на её лёгкость, надевая на ходу форменный китель, поспешил в конюшню. Железная дорога огибала наш хутор и через несколько километров уходила вверх на крутой подъём. Обычно в середине подъёма состав двигался чуть быстрее бегущего человека, не смотря на усилия кочегаров. Но в этот раз, когда мы с напарником не жалея коней, во весь опор выскочили на окраину хутора, то мы увидели что кочегары стараются вовсю и паровоз двигается намного быстрее чем обычно, а небольшой ветер не успевал разогнать густой дым валивший из трубы паровоза, который стелился по земле, полностью скрывая от нашего взгляда вагоны. Вдоль железнодорожной линии была не очень широкая, но очень ровная тропинка, проторенная грибниками, которая параллельно с путями поднималась на подъём, мы с напарником не сговаривая направили своих коней на эту тропинку. Напарник скакал впереди меня и когда мы поравнялись с шестым вагоном от хвоста поезда, то увидели, как в одном из первых вагонов разбилось оконное стекло и мы лишь только тогда обратили внимание на двух человек, которые были уже на крыше вагона, они верёвкой поднимали чемоданы на крышу. Мы медленно приближались к первому вагону, хотя коней гнали во весь опор. Нас разделяло всего три вагона, когда в выбитом окне вагона показался человек. Увидев нас сквозь дым от трубы паровоза, скачущих на конях в полицейской форме, он крикнул что-то находящимся на крыше вагона грабителям, после чего они быстрей стали выбирать верёвку, которой был обвязан человек. А обвязанный верёвкой грабитель, достал наган и стал стрелять в нашу сторону. Одна из пуль попала в коня напарника скачущего впереди меня, его конь кувыркнувшись через голову, оказался неожиданной преградой для моего коня, а мой конь чтобы не налететь на неожиданное препятствие резко прыгнул в сторону вагона и боком ударился об него. Меня буквально впечатало в вагон, чтобы не упасть, я ухватился за поручень вагона, а конь напуганный грохотом колёс вновь вернулся на тропинку, но уже без меня. Бандиты увидев коня уже без всадника, очевидно решили, что полностью избавились от преследования полиции. Я же ухватившись за поручень, без особых усилий взобрался на крышу вагона, как раз в то самое время когда, грабители прыгая по крыше, с вагона на вагон, возвращались назад, к последнему вагону поезда, чтобы при замедлении поезда на подъёме, незамеченными покинуть поезд. Бегущий первым рослый бандит, очевидно был уверен, что они избавились от преследования полиции, поэтому увидев меня, успевшего подняться на крышу вагона, он от неожиданности, резко остановился, выхватил из-за пояса наган, и направил его в мою сторону, но выстрелить он не успел, потому что бегущий следом второй бандит, не ожидал остановки впереди бегущего товарища, он со всего маху налетел на него, выбив при столкновении, оружие из рук первого бандита. Воспользовавшись возникшим замешательством, я тоже хотел воспользоваться своим оружием и судорожно шаря свободной рукой по поясу, понял что в спешке сборов, впервые в жизни оставил своё оружие дома. Рослый бандит, видя моё замешательство, вытащил нож из кармана своего пиджака и кинулся на меня, я не мог увернуться или отскочить и нож вошёл мне в шею. От резкой боли я присел, а бандит толкнул меня с вагона, хоть поезд и двигался уже медленно, но высота вагона, с которого я упал, погрузили меня в темноту. Когда темнота прошла, я открыл глаза и сразу же поднялся с земли, взобрался на железнодорожное полотно, я не увидел поезда. Стоя на железнодорожном пути, я с опасением приложил свою ладонь, к тому месту на моей шее, с предполагаемой раной от ножа, потом удивился отсутствию раны, а так же и необычайной лёгкости тела, и отсутствию боли, от падения с вагона. Оглядевшись, недалеко от себя я увидел своего напарника, который склонился над телом человека одетого в форму полицейского.

–Странно! Подумал я, держа руку на шее, по прежнему пытаясь нащупать рану от ножа, да и откуда здесь взялся третий полицейский?

–Савелий! окликнул я напарника, но напарник на мой оклик, даже не повернул головы в мою сторону. После падения с вагона поезда, я не слышал ни одного звука, отсутствие какой либо реакции напарника на мой оклик, всё это начинало меня немножко раздражать. Сзади я подошёл к напарнику и попытался взять его за плечо. Когда как мне показалось, что я дотронулся рукой до плеча напарника, то не почувствовал прикосновения, моя ладонь просто свободно прошла сквозь форменный китель полицейского. Ошарашенный этим явлением, я замер в растерянности. Потом посмотрел на полицейского, лежащего на земле без признаков жизни.

–Да не повезло бедняге, подумал я, в то же время, силясь вспомнить где же я его видел? Глядя на человека, лежащего на земле, без признаков жизни, с колотой раной на шее, я в памяти перебирал всех полицейских с нашего округа.

–Вот чёрт! Лицо знакомое, а где мы встречались вспомнить не могу, с досадой на провал в моей памяти, стоял я возле тела, лежащего на земле. В звании капитана, в нашем округе, был всего только один полицейский и это был я! Наклонившись ниже, чтобы получше разглядеть лицо лежащего полицейского, я неожиданно вспомнил, где я видел это лицо, я это лицо видел каждый раз в зеркале, когда брился. Догадка лишила меня что-либо соображать и почему-то надеясь, что это может помочь, я упал на своё тело, думая что ещё можно что-либо исправить. Но моё тело оказалось как вода, погрузившись в которое, я пытался заставить его двигаться. Я пытался завладеть телом, которое только совсем ещё недавно принадлежало мне и так легко подчинялось. Не знаю, сколько времени, я пытался оказаться вновь хозяином тела, но напарник за это время, успел сходить за моим конём, привести его на место трагедии. И только когда напарник стал поднимать тело, чтобы закинуть его на моего коня, я прекратил попытки завладеть своим телом. Подойдя вплотную к напарнику, я начал кричать ему в самое ухо, что я здесь, рядом, махал перед его лицом руками, но он меня не видел и не слышал. Вскоре напарнику всё же удалось закинуть бездыханное тело полицейского, на моего коня и он направился в сторону хутора, ведя моего коня за уздечку, а я шёл сзади за ними. Мои мысли путались, потому что, идущий впереди мой конь, нёс на спине меня самого, но в то же время я сам шёл сзади. Как так могло, так случится, что я оказался вне своего тела? Я шёл сзади, не мог представить, что мне теперь делать дальше? Я ещё не осознавал, что без моего тела, меня нет не только для моего напарника, для окружающих меня тоже нет. Я пока думал только лишь о том, как исправить произошедшую трагедию? В раздумьях о том, что мне теперь делать дальше? Я не заметил, как мы вошли в хутор. Точно так же, погружённый в свои мысли, я не обращал внимания, куда ведут моего коня, я не обращал внимания на встречных хуторян, испуганно жавшихся к оградам, при виде покойника. Мне просто казалось, что я вновь на очередном месте происшествия, сбежавшиеся люди, тревога на их лицах, были привычны для меня. Только лишь когда напарник с мужиками стали снимать бездыханное тело с коня во дворе моего дома, вид неподвижного, бездыханного тела, которое недавно было моё, вернул меня в действительность. Я вроде и есть! Но для окружающих меня нет! Вернее есть! Но уже в виде покойника. Не зная, что дальше мне делать в данном случае? Я беспомощно оглянулся и неожиданно увидел покрытый золотом купол церкви, возвышающийся над крышами домов. Тогда мне пришла мысль пойти в церковь, я почему-то думал, что священник сможет меня услышать и что он может даже подскажет, как мне быть дальше. Но когда я стал удалятся от тела я заметил что моё перемещение замедляется и вскоре я не смог продвигаться вперёд. Я был, как бы привязан к своему телу и передвигался в определенном радиусе. Пытаясь преодолеть сопротивление, я встал на четвереньки и попытался, имея четыре точки соприкосновения с землёй, преодолеть невидимый барьер. Но стоило лишь мне попытаться продвинуться вперёд, земля стала скользка как лёд. Пока я боролся с неожиданным препятствием, тело погибшего занесли в дом. Я встал посредине двора и стал взглядом искать, что можно было бы приспособить, для новой попытки преодолеть невидимый барьер. Мой взгляд наткнулся на сбитый кем-то дверной замок, а вид настежь распахнутой входной двери моего дома, пробудил во мне полицейского. Я бегом кинулся в дом, забыв про изменения в моей жизни, произошедшие около часа назад, по причине которых, я оказался во дворе своего дома, вне тела. Я просто опешил от мысли, что у кого то хватило наглости, средь бела дня, посметь взломать замок двери дома офицера полиции, поэтому даже не задумываясь, я кинулся в дом. Вбежав в дом, я рукой хотел оттолкнутся от стены, чтобы резко повернуть на право. Моя рука не встретив опоры, просто вошла в стену дома и через мгновение, зажмурив глаза, я лицом уткнулся в стену. Ощущение было такое, словно я плашмя упал с высокого берега в воду. Открыв глаза, я увидел, что нахожусь наполовину в зальной комнате, а другая половина меня находится в стене. Я попытался осмыслить, как же так могло случиться, что я проломил стену? Ведь при строительстве дома, я сам лично выбирал, только качественный стройматериал. Но увиденное мной, посредине зальной комнате, бездыханное тело со сложенными руками на груди, лежащее на составленных табуретах, словно ушат холодной воды, вылитый мне на голову, остудило моё желание к выяснению мной, причины плохого качества строительных материалов. Мысль о том что я покойник, как молния пронзила мой мозг.

–Но как же я могу быть покойником? Растеряно думал я, глядя на бездыханное тело.

–Ведь покойник, вот он лежит передо мной я на него смотрю, значит не я умер, а умерло только лишь моё тело!

–Да но и все находящиеся здесь, в комнате, глядя на этого покойника, думают о трагической гибели меня, глядя на людей в комнате, думал я.