— Я бы даже сказал, что вкус — бомбический, — поделился он собственными наблюдениями подрывника-гурмана, до предела добрым взглядом посмотрев на хрипящего хатта.

— Чего молчишь? — удивился Инек. — Язык проглотил? Это ты зря. У меня на твои дыхательные пути другие планы.

Превозмогая боль в раненных частях тела, он забрался на тушу хатта, после чего медленно, чтобы движения тела Ми-Ха не смогли его сбросить на пол, подобрался к голове преступного лидера.

— Зря ты убил моего нексу, — ледяным тоном произнес Торин. — Ну-ка, скажи: «А-а-а-а!».

Хатт не послушался.

Инек молча выбил ему зубы и порезал тесаком лицевые мышцы, заставляя нижнюю челюсть открыться еще больше.

— Вот так — хорошо, — оценил агент кусок хвоста хатта, лежащий на пути в его небо. — Но, может быть еще лучше!

Ударом ноги он вогнал заминированный кусок в глотку хатта, заставив того взбрыкнуть так, что сам полетел на пол.

Поморщившись, агент поднялся на ноги и захромал в сторону выхода, не глядя на бешено сучащего своим телом Ми-Ху хатта.

Отойдя от преступника на добрый десяток метров, он повернулся.

Хатт, выпучив единственный глаз, пытался хоть что-то сделать сломанной рукой или культей второй конечности.

Когда понял, что идея — дрянь, с мольбой в единственном глазу посмотрел на агента Доминиона.

— Тебя мама не учила доедать все? — уточнил Браво-Один, активируя дистанционный подрыв.

Тело хатта разорвало на мельчайшие кусочки, обдав Торина потоками брызг, кусками внутренностей и вонючего хаттского жира.

Утерев лицо и сняв за зрительный нерв невесть как уцелевший глаз хатта с расширенным зрачком, Инек щелкнул пальцами, погрозив указательным перед последней целой частью короля преступности Союзного Тиона.

— Я же предупреждал. Вкус — просто бомба.

Раздавив глаз каблуком сапога, агент медленно похромал к выходу.

В операторской главной базы на Корлаксе было довольно много разумных.

Порядка двадцати.

Командир, его заместители, операторы, контролирующие механическое воинство, координаторы погрузки, мелкие порученцы…