В кабинете Багратиона мы сидели вшестером. Я, Багратион, Мария, Екатерина, Петр и Инга. Лишь самый узкий круг лиц получил доступ в рабочую обитель бывшего, теперь об этом можно говорить с уверенностью, главы тайной канцелярии. Оставлять его на посту никто не станет в любом случае. Если он будет оправдан — придется делать вид что он виновен для обеспечения легенды. Если виновен, ну тут и обсуждать нечего.

Екатерина, не доверявшая после бунта брата и попытки использовать ее нового фаворита, сумела взять себя в руки и допустить до помощи зависимую от нее княжну Лугуй. Петр, по тем же причинам, разрешил присутствовать при обыске Марии. Константин же, после того сдал собственного отца, не вызывал ни у кого вопросов. Были только те, кто лоялен если не трону, то империи.

— Слишком у него тут все чистенько. — неприязненно заметил регент, осматривая кабинет Багратиона.

— Чистенько? — удивленно спросила Екатерина. — Это ты всегда был неряхой, дорогой братец, а тут просто прибрано.

— Именно. Как будто он готовился к тому, чтобы кто-то пришел и искал улики. — ответил Петр. — Не удивлюсь, если где-то на рабочем столе ЭВМ найдутся интересующие нас досье и доклады от агентов.

— Это могло бы сильно упростить нам жизнь. — заметил Константин. — Но, думаю, самое важное хранится в бумаге. Отец не доверяет электронным устройствам, говорит — то, что один человек создал, второй всегда может взломать. Скорее надо смотреть ящики стола и папки на полках, за книгами.

— За книгами? — поднял бровь Петр, и подойдя к ближайшему шкафу потянул корешок. Но вместо обычных печатных страниц ему в руку упала переплетенная папка в книжном переплете. — А я-то все удивлялся зачем ему такая библиотека.

Регент хмыкнул и мельком пролистал названия, я же, вместе с остальными начал осматривать другие полки. Через несколько минут стало понятно, что для разбора материалов, хранящихся в кабинете, у нас уйдет не одна неделя. Слишком много информации совершенно разного толка.

Некоторые из папок были наполнены совершеннейшей абракадаброй, хотя вернее было бы сказать, что это зашифрованные сообщения, требующие знания кода, и они шли отдельно. Другие хранили бухгалтерские отчеты разных компаний, как в империи, так и за ее пределами. Третьи — отчеты о проделанной работе от агентов.

— Не вижу никакой логики. — недовольно проговорила Мария, захлопнув папку.

— Третья буква в названии книги это алфавитный указатель в каталоге. — не отрываясь от просмотра документов сказал Константин, и подняв голову увидел, что все смотрят в его сторону. — Прошу прощения, я это почти сразу понял, думал это очевидно, раз никто не задает вопросов.

— Ну по крайней мере знания у тебя есть. — хмыкнул регент.

Теперь мы искали уже более предметно, хотя логика все равно была не самой явной. Например, в книге под названием Тропы Сибири оказались собраны все Отчеты по губерниям Зауралья. А вот мне в руки попали Топи и болота, куда входил список предполагаемых предателей.

— Нашел. — сказал Константин, протягивая мне несколько скрепленных листов. Вместо заголовка в документе было ФИО и до боли знакомая фотография мертвого ныне наставника. — Есть краткая выжимка.

— Нет, я прочту все. — ответил я, забирая папку. — Благодарю.

Отойдя в сторону, я открыл записи и ненадолго выпал из реальности. История барона Шиловского была весьма поучительна и по-своему даже сказочно прекрасна. Парень из бедной семьи, отец которого страдал алкоголизмом после диссонансной аварии на фабрике, а мать искала утешения на стороне, в результате чего оба несчастливых родителя отыгрывались на пацаненке, а он до глубины души возненавидел искаженных.

Обозленный, он вымещал свою злобу не на окружающих, а на груше в единственном бесплатном спортзале в округе. И к девяти годам это дало свои плоды — его заметил аристократ, увлекающийся боксом и набирающий себе воспитанников. Правда брали Симеона исключительно в качестве живой груши, но он и тут сумел выделиться.

К пятнадцати годам, парень которого учили по остаточному принципу внезапно стал самым эффективным юниором среди боксеров. А в момент инициации еще и получил довольно большой дар. Это были последние годы правления Бориса Романова, так что экономика была на подъеме и даже неблагородному нашлось место в сборной. А потом наступил кризис, и Симеону пришлось идти в армию.

Службе его посвящалась большая часть досье. В основном это были выжимки из рапортов. Где, кого, сколько. Симеон много сидел на губе за неподчинение приказам, но показывал невероятные результаты в диверсионных операциях, и за это ему прощали любое вольнодумство и странности. Войн есть война, и Симеон терял товарищей, однако особо выделено было что во время компании ему пришлось вырезать целое село, страдавшее из-за близости диссонансной зоны. А может и не пришлось.

Несколько особенно удачных операций, под предводительством Бронислава Суворова принесли ему в начале потомственное дворянство, а потом и баронство. Правда без земель, но этот вопрос можно было решить и своими силами. И Симеон начал решать, как только обострение на востоке закончилось. Правда не совсем тем способом, о котором все думали.