От размышлений о святом юношу отвлекло невиданное событие: кусты вдруг заговорили.

— Кошелёк или жизнь!

Пока брат Яков пытался определить, что для него важнее, кусты еще и расступились, явив его взору двух здоровых мужиков. Очень недружелюбных и со здоровенными тесаками в руках.

Брат Яков отпрянул. О лихих людях в святых книгах тоже говорилось: их предлагалось по возможности избегать, а в случае встречи молиться и уповать на Создателя. Брат Яков остро почувствовал, что милость Создателя ему бы сейчас очень пригодилась.

— У меня ничего нет, — пробормотал он, отступая в кусты. — А вы, несчастные, ремеслом своим губите свои души.

Один из бандитов сделал шаг вперед. Тесак прочертил лугу перед самым лицом молодого монаха.

— Отдавай деньги, говорю. А не то мы же сами возьмем.

— Бог накажет вас! — пискнул брат Яков, не узнав собственный голос.

Один из бандитов глумливо усмехнулся.

— Твой бог тебе не поможет. Давай, сымай сапоги и выворачивай карманы. И радуйся, что рожа больно страшная, а то бы еще кой-чего с тебя взяли.

Брат Яков сбивчиво забормотал молитву. С каждым словом им все сильнее овладевала святотатственная мысль, что сейчас она ему не поможет.

— О, гляди-ка, — один из бандитов вдруг отвлекся от запугивания монаха и уставился куда-то на землю. — Монета какая-то. Слышь, Красавчик, ты когда-нето такую видел?

Красавчик, получивший прозвище за горбатую спину и иссеченную шрамами рябую рожу, подошел к подельнику.

— Неа. Но, кажись, золотая. Смотри, парень, твой бог нам явно благоволит. Деньжат подкинул. Так что быстро выворачивай карманы, а не то мы тебе эту монету в жопу затолкаем.

— Бог накажет вас, — пробормотал брат Яков, стараясь не заплакать. — Бог накажет. Господи, к тебе взываю!

Красавчик повернулся, чтобы поднять монетку. Вдруг из-под земли, вздымая комья грязи, вынырнуло нечто, раскрыло зубастую пасть и проглотило обоих разбойников вместе с монетой.

Брат Яков несколько секунд тупо пялился на дыру в земле, не веря своему счастью, потом рухнул на колени и возопил в небеса:

— Спасибо тебе, Господи!

Романов встретил нас в своем кабинете, куда мы, уставшие и голодные, явились сразу же, как только вернулись в Москву. Скупо улыбнулся, что, очевидно, выражало огромную радость от нашего появления, и жестом указал на кресла. Впрочем, как я заметил по коротко брошенному на Блэйд взгляду, Анне радости досталось все же чуточку больше.

— Насколько я знаю, все прошло успешно?