Я:
— Нет, не должна.
Хизер:
— Но пооо-чемууу?
Я закусила губу. Хочет ли она узнать правду, что она эгоцентрична и холодна? Что я надеюсь, что все старейшины наорут на нее? Что я ненавижу цвет зеленой морской волны и кроме того, это вовсе не ее дело, что мои окна грязные? Я чувствую крошечные пуговки-носики позади моей спины. Кролики говорят быть доброй. Лгать.
Я:
— У меня планы. Придет садовник, чтобы поработать с дубом у парадного входа, мне нужно вскопать сад, и кроме того, я знаю, что хочу тут сделать, и баклажановый цвет в это не входит.
Большая часть из этого полуправда, полупланы.
Хизер хмурится. Я открыла грязное окно, чтобы впустить свежий воздух. Он отчесал мои волосы от лица. Я сказала Хизер, что она должна уйти. Мне надо убраться. Она запихнула свое печенье в рот и не попрощалась с моей мамой. Что за хамство.
101 Сообщение
Я в ударе. Я рулю. Я не знаю, что это; то, что я устояла перед Хизер, посадка семян календулы, или, может, взгляд в лицо маме, когда я спросила, позволит ли она мне переделать комнату. Пришло время побороть некоторых демонов. Странная вещь не укладывается в голове — столько солнца после Сиракузской зимы, это делает тебя сильнее, даже если ты не силен.
Я должна поговорить с Рэйчел. Я не могу сделать этого на алгебре, а Чудовище ждет ее после английского. Но у нас самостоятельные занятия в одно и то же время. Бинго. Я нашла ее в библиотеке, щурящейся над книгой с мелким шрифтом. Она слишком спесива для очков. Я приказала сердцу не удирать из зала, и села рядом с ней. Ядерная бомба не взорвалась. Хорошее начало.
Она смотрит на меня без всякого выражения. Я пытаюсь улыбнуться, нейтрально, средне.
— Привет, — говорю я.
— Мм, — отвечает она.
Ни поцелуя в щеку, ни крепкого пожатия руки. Так далека, так хороша. Я посмотрела на книгу, которую она копировала (слово в слово). О Франции.
Я:
— Домашнее задание?
Рэйчел:
— Вроде того.