— А что не так? — от мямлящих чинуш Кин был не готов выслушивать оскорбления. — Лучше было дать им уйти с нашим добром и девушкой из соседнего села?

— Юнцы, а если бы вас убили? — не унимался староста.

«Ты ведь не за них беспокоишься, а за то, что с тобой сделали бы семьи за смерть детей» — подумал Григорий, но вслух произнес:

— Мы больше будем устраивать подобного, если вас это беспокоит. Так что прекратите нас отчитывать.

— Кин, думаю я вас покину, — сказал Муун. — Думаю, мне нужно немедленно посвататься.

Кин кивнул ему и повернулся к старосте:

— Позволите присесть?

— Да, — ответил староста.

Парень с трудом сел на табуретку. От него не ускользнул тот факт, что Лиом, стоявшая за спиной своей мужа, попыталась броситься к своему любовнику на помощь. Но вовремя одумалась. Кин глубоко вздохнул:

— Паш, сейчас нам необходимо решить, что делать дальше.

— НАМ! — у старосты сдали нервы

— Да, нам. Я не хочу, чтобы из-за тебя княжеские войска или разбойники, или еще кто, пришел и сжег наш поселок из-за этих телег, — Кин оставался спокоен. — Это будет зависеть от наших действий. А если вы решите, выкинуть меня отсюда словно псину или изгнать из деревни. Муун и остальные ребята не будут в восторге.

По глазам старосты парень понял, что попал в точку.

— Сейчас у нас «налоги» собранные с двух деревень, две государственные телеги и два вола. А так же пленный разбойник и пострадавшая девушка. Если мы верно все сделаем, то наша деревня будет процветать.

Паш недалеко ушел от своей женушки, то есть тоже был жаден во всем. Не то чтобы он жаждал золота, его интересовала в первую очередь власть. Казалось бы он всего лишь староста бедной деревушки, но на самом деле этот чинуша не отчитывался не перед кем, для чинуши нет большего счастья. Ну подумаешь пару раз его посетят чиновники или военные и все. Больше отчета нет ни перед кем, даже деревенскую элиту он умасливает лишь бы было тихо, а не потому что они могут его вздернуть. Из-за Кина конечно ему придется поунижаться и поволноваться из-за наплыва начальства в деревушку. Но если в итоге это принесет процветание деревне, ее старосте тоже будет хорошо.

Кин покинул дом старосты в состоянии выжатого лимона. У него дико болела голова, хотелось спать и помыться. Всего этого позволить себе он не мог. Чертово сотрясение. Хорошо хоть ему не придется в очередной раз общаться с Лиом. Она бы наверняка заладила: «А если бы ты погиб. Я бы не смогла жить без тебя» — и все в таком духе. Наверное будь он юным дурачком, ему было бы приятно. Но Григорий Ааронович и так за всю жизнь перевидал бедовых женщин, чтобы восторгаться от общения с еще одной.

Дома его уже ждал Лун с кучей угощений от жителей деревни. Они наверняка всыпали своим отпрыскам по первое число за то, что те пошли с Кином, но они были в тоже время благодарны своим защитникам. Кина и Луна наказать никто не мог, судя по всему уже даже старосте это было не под силу, зато подарить что-нибудь мог каждый. Лун уже с удовольствием поглощал рисовое вино. Когда он увидел друга, то сразу же пригласил за стол:

— Сегодня отъедимся как герои древности!

— Мне придется отложить это до завтрашнего дня, — с грустью сказал Кин, — плохо себя чувствую.

— Хм, может это улучшит твое состояние.