Обеспокоенная этим новым инцидентом, Катя прижалась к своей госпоже…

– Сударь, – промолвила Татьяна глухим голосом, – вы лжете! Оскорбление, которое вы мне сейчас наносите, слишком глубоко ранит, чтобы проистекать из одной лишь прихоти. С каких это пор, движимый только любопытством, и ничем более, дворянин может позволить себе вынудить снять маску женщину, у которой имеются веские причины оставаться неузнанной? Сударь… если вы так желаете меня знать… то ведь и я вас тоже узнаю… я уже знаю вас! Поберегитесь! Я могу сделаться вашим смертельным врагом!

Паскаль Симеони презрительно улыбнулся.

– Я мог бы уступить просьбе… но угроза заставляет меня решиться, – возразил он. – Я хочу видеть ваше лицо, сударыня.

Нечто вроде рычания вырвалось из груди Татьяны.

– Ах! Вы хотите, – вскричала она. – Ха-ха! Да, я знаю, откуда вы явились, пусть я и не знаю еще, куда вы отправитесь! Я знаю, от чьего имени вы действуете, пусть мне и не известно еще, ради чего вы это делаете! Признайте, сударь: это графиня де Шале послала вас в погоню за мной, графиня де Шале, которую я напугала… которую я заставила трепетать за нее саму и ее сына.

Паскаль стал серьезным.

– Боится лишь тот, сударыня, – сказал он, – кто прячется, как вы. Я зовусь охотником на негодяев; вот почему мне так хочется увидеть вас в лицо!

– Так смотрите же, и горе вам, заставившему меня нарушить данную клятву!.. Горе тем, кто вам покровительствует, охотник на негодяев!

Резким движением Татьяна сорвала маску и отбросила в сторону.

Ни крика, ни возгласа, ни шепотка ни вызвало сие действо, которое, однако, явило на свет прелестные черты!

Дело в том, что в совокупности своей черты эти выражали такую ненависть, даже скорее свирепость, что самый энергичный человек пришел бы в оцепенение от такого феномена уродства в красоте.

Даже Паскаль Симеони на секунду окаменел перед этим подобием лица Медузы.

Но он быстро пришел в себя.

– Довольно! – сказал он, поднимая руку. – Вы свободны, сударыня, но теперь, когда я знаю вас в лицо, будьте осторожны и вы!

Жан Фише отступил в сторону.

– До свидания! До свидания, охотник на негодяев! – пронзительно прокричала Татьяна, бросившись прочь из хижины.

Тройка исчезала вдали, но Татьяна продолжала кричать: «До свидания! До свидания, охотник на негодяев!»

– Может, и не стоило мне так злить эту тигрицу!.. – задумчиво пробормотал искатель приключений. – А, да ладно! – заключил он после минутного молчания. – Если у нее есть когти… мы их обрежем… если у нее есть зубы… мы их вырвем.