Переезд был тяжелым, адаптация к новому месту – еще тяжелее.

Мало того, что мои родители, которые все время помогали с детьми, которые сидели с внуками – обиделись, перестали общаться и отвечать на звонки, так еще, супруг купил квартиру, в которой нам всем оказалось немного тесновато, зато вся привезенная мебель встала словно на свои места. И, началось – одного надо в садик, других оформлять в школу, заниматься пропиской, узнавать, где и что находится. Дети от пережитого стресса моментально заболели, врача вызывали платного, потому что с чем идти в поликлинику я просто не знала. Рома, как и всегда до этого работал, а после трудового дня – смотрел телевизор. Он привык жить так, как жил без нас, я же рассчитывала на его помощь и поддержку, хоть прекрасно понимала – такого может и не быть. Однако разочаровываться с каждым днем становилось все больнее, стали появляться ссоры на пустом месте – то ему программу не дали посмотреть, то игрушки везде разбросаны, то ужин не готов. Я нервничала и психовала, супруг кричал, дети плакали. Первым не выдержал Рома, предложил нам уехать обратно, потому что так ему жить очень даже нравилось.

– Понимаешь, ну не привык я к вам! Вы там – я тут, красота! Никто не достает и не мешает!

– Если я уеду, то мы с тобой разведемся!

И мы развелись. Меня даже не отговаривали, а выдохнули с облегчением. Погрузили вещи, на этот раз без мебели, отправили домой и забрали ключи от машины. И когда я пришла в квартиру, которую супруг оставил нам – горько расплакалась. Она была совершенно пустой! Ни мебели, ни техники – ничего!

Родители, конечно, ушли в молчаливую оборону, мол говорили тебе, теперь сама что хочешь, то и делай. Хорошо, что соседи помогли, иначе бы я просто свихнулась от пережитого стресса.

После трехдневных споров с супругом и обещания пойти в суд, мне перечислили деньги на холодильник, плиту, стиральную машину и большой угловой диван, на котором мы сможем вчетвером поместиться. Деньги я приняла, потратила, а в суд все равно подала.

С этого момента меня ненавидят, с детьми не разговаривают и пытаются перетянуть одеяло правосудия на свою сторону. Только ничегошеньки у Романа не получается!

Квартиру мы смогли обставить минимально, шкафа для одежды до сих пор нет, кухонный угол взяли с рук, о каких либо других излишек речи не идет, зато я как-то спокойнее стала, уравновешеннее, на мужчин смотрела косо и настороженно. Все они мне кажутся с подвохом. Многие даже лезут знакомиться, но заметив за моей спиной выводок – отступают.

Горько усмехнувшись и покачав головой, я вновь посмотрела на ребенка, который складывал, на этот раз в пакет, все свои игрушки, отбирал у других детей лопатки и, таща пакет по земле, брел в мою сторону. На лице у Димы – вселенская усталость и тоска, мы втроем помчались навстречу нашему любимому и единственному мужчине, который забрал пакет у Ники и так же волоком потащил его в сторону подъезда.

– Димуля, – позвала я сына. – Тебя кто-то обидел?

– Нет.

Вот, и что с ним делать?

Дочки лишь пожали плечами, но помогли открыть дверь подъезда и даже поднялись на этаж, когда за нашими спинами послышались шаги. Естественно, никто на них никакого внимания не обратил, потому что тут разворачивалась трагедия в трех действиях, причина которой на данный момент не определена.

– У тебя забрали игрушки?

Дима лишь фыркнул, напоминая, что забрать у него никто и ничего не может. Это если он сам со своего позволения даст – то да, иначе никак.

– Может, кушать хочешь? – спросила Настя, открывая квартиру.

– Не хочу, – вздохнул он. – Хочу с папой в футбол играть.

И мы остолбенели, замерли, смотря, как неаккуратно ставятся пакеты в коридоре, как Дима снимает кроссовки и медленно бредет в сторону ванны.

– А папа ваш где? – я медленно обернулась, смотря на стройную блондинку с очень взрослыми и мудрыми глазами. Она тоже рассматривала меня – бегло, но в тоже время очень внимательно.