Предисловие

Не надо быть врачом или фельдшером, чтобы понять — этот человек мертв. Иначе, с чего бы ему лежать, уткнувшись носом в ручей, который тут курица посуху перейдет, не спать же он тут устроился. Лезть в лакированных ботиночках в воду для осмотра тела не хотелось. Был бы у нас эксперт-криминалист, не стал бы сам ничего трогать, но в тысяча восемьсот восемьдесят третьем году про такого ещё не слыхали. И врача, которому положено осмотрев тело, зафиксировать смерть, у нас тоже нет. Ну, нет, так нет. За неимением гербовой…

— И что скажете, господин следователь? — повернулся ко мне немолодой пристав в белом мундире с тремя серебряными звездочками в ряд на погонах с одним просветом.

До сих пор слегка вздрагиваю, заслышав такое обращение. Ишь — господин следователь! Пора бы привыкнуть, что это я.

Будь пристав полицейским нашего времени, счёл бы его старшим лейтенантом, хотя звездочки у нас расположены по-иному. Что за чин соответствует таким погонам в этом времени, я не знал. Придется обращаться по имени-отчеству, так даже лучше. Отчество же у моего коллеги замысловатое, не враз и выговоришь. Но выучил, пока сюда ехали.

— Антон Евлампиевич, распорядитесь, чтобы тело вытащили.

Прозвучало и вежливо, и твердо. Согласно законодательству, следователь должен руководить полицией. Вот и руковожу.

— Смирнов! Егорушкин! — окликнул пристав сопровождающих нас городовых. — Слышали, что господин следователь сказал? Вытаскивайте.

Городовые выволокли тело на землю и уже собирались перевернуть его лицом вверх, но я остановил ретивых служителей закона. Сам же, превозмогая страх перед мертвецом пополам с брезгливостью, принялся осматривать верхнюю часть туловища. Эх, где одноразовые медицинские перчатки или хотя бы влажные салфетки? А нетути. Стараясь не дышать, оттянул ворот рубахи и осмотрел шею мертвеца. Ага, так и есть.

Я-то рассчитывал на несчастный случай. А тут убийство.

Первое мое дело в должности судебного следователя Череповецкого окружного суда.

Глава первая

Все дело в теще

— Боже ты мой, какой позор!

И что это за фигня-то такая? Чего же так орут? Какой позор? Где позор?

Я стоял, прислонившись к стенке, а передо мной бегал полноватый дядька среднего роста, с бородкой и наметившейся плешью. Незнакомец размахивал руками и вопил. Причем заметно было, что он не изображает трагедию, а по-настоящему расстроен.

Дядька подскочил ко мне, цепко ухватил за грудки и прорычал:

— Как же тебе не стыдно?

Захотелось дать мужичку плюху, но что-то меня удержало. Наверное, слезы в уголках его глаз. Видно же, что он расстроен. И агрессии в его поведении я не чувствовал. Кулаки потихоньку разжались.