- Я подозревала тебя, - тычет она в меня этой штукой, - подозревала постоянно, только с виду святоша. Шлюха!
- Оля, успокойся, пожалуйста.
Смена имиджа, царапины на руках. Я ни раз замечала, что Ольга стала нелюдимой, все больше сидела одна, порой у нее возникали вспышки неконтролируемой агрессии. Жестокость по отношению к пациентам. Она собирала хлам в своем ящике и выбрасывала нужные вещи со стола. Например: чистые бумаги, папки и канцтовары. Иногда она разговаривала сама с собой, негромко, просто обсуждала, что-то у регистратуры, как будто прислушиваясь к несуществующим голосам.
- Ты не пришла на работу, врачиха, и я поняла, что ты прибежишь сюда. Считаешь себя лучше других людей, потому что лучший врач клиники? Что такое медсестра рядом с врачом? Я сижу тут уже четыре часа, где вы все шляетесь?
В последнее время Забейворота сидела на непонятных диетах, то пила литрами воду, то отказывалась от нее, а недавно заявила, что спит всего два часа в сутки, потому что не хочет и не нуждается в большем. Ольга стала забываться, иногда она не помнила, что было давно, а порой то, что было совсем недавно. Видимо психика была неустойчивой всегда, но история с Павлом стала толчком, передачей импульса. Спасатель превратился в навязчивую идею, и тем что, то отдалялся, то отталкивал ее, добился взрыва.
Ольга слегка чокнулась и сейчас, она направляет на меня оружие.
Глава 45. Ирина
Ну так не бывает. Ну не может же человек навлечь на себя все беды мира одновременно? Страх сковывает мои движения, я глупею и слабею. Не могу придумать, как действовать дальше. Ольга считает меня виноватой в своих горестях. Чтобы сделать больнее, она со смаком рассказывает про любовниц мужа, которые отдаются ему прямо на рабочем столе. Про то, что он лапает всех, кто оказывается поблизости, и в банях, которые он постоянно посещает, творится такое, что мои старомодные мозги даже представить себе не могут. Интересно, откуда ей все это известно? Она так увлекается красочными историями, что, потряхивая пистолетом, не замечает лай собаки у себя за спиной. Первое время я думаю, что это Пашка, сердце бьется, как будто я пробежала несколько километров. Но отправляясь на спасение моей дочери, Пашка Мари с собой не брал.
И хотя в темноте уже почти ничего не видно, за спиной Ольги отодвигается окрашенная зеленой масляной краской доска, появляется лопата на длинном черенке, а потом две сухие сине-белые ножки в длинной юбке.
Понимаю, что это мой единственный шанс, щеки наливаются краской, дыхание сбивается.
- Оля, а ведь ты права, - концентрирую на себе внимание. - Я так сожалею, что разрушила твоё счастье. Вы ведь отлично подходите друг другу. Конечно, для такого горячего парня лучше молоденькая девочка, чем кто-то вроде меня.
Ольга хмурится, недоверчиво прислушиваясь к моим словам.
А старушка размахивается и бьёт Забейворота по голове. Я вскрикиваю от ужаса, Забейворота, пошатнувшись, падает лицом в свежую зелёную траву.
- Затетёха крашена! – рычит бабуля, празднуя свое стопроцентное попадание, - зажигалка, - отбрасывает клетчатым тапком "пистолет" соседка.
- Черт, я подумала, - из груди вырывается отчаянный стон, - какая же я идиотка, решила, что она угрожает мне оружием.
- Лоха! – вздыхает соседка.
- Не понимаю.
- Дура по вашему, - наклоняется над девушкой старушка, а потом машет мне рукой, командуя следовать за ней, - ты Ирка, верно? Он все время про тебя свербигузку рассказывает, нравишься ты ему очень, - улыбается старушка вставной челюстью, а мне становится тепло.
- Пойдём, - тянет меня в дыру, - надо вызвать скорую.
- Но..