– Здесь у тебя больше шансов выжить, – тут же возразила она, хотя ее взгляд смягчился. – А потом, мы ведь уходим не навечно. Нежить, которой позволено проникать в Аликанте, это члены Совета, да и то их пропустят лишь по причине намеченного совещания. Думаю, когда мы обсудим, что именно надо предпринять, нас отправят обратно. Мы же не можем отсиживаться в Идрисе, пока Себастьян крушит все подряд за его пределами. Сумеречные охотники сделаны из другого теста.

Саймон провел пальцем по ее щеке:

– Так ты хочешь, чтобы я тут спрятался и не высовывал носа?

– За тобой присмотрит Джордан, – сказала Изабель. – Твой личный телохранитель. Ведь ты же лучший друг Клэри, – добавила она. – И Себастьян об этом знает. Что и делает тебя отличной мишенью для взятия в заложники. Вот почему тебе следует быть там, где его нет.

– Пока что он ничем не проявил повышенного интереса к моей персоне. С чего вдруг ему захочется сделать это сейчас?

Она пожала плечами и плотнее закуталась в плащ.

– Он вообще никем не интересовался, кроме Клэри и Джейса, но это не значит, что так будет тянуться вечно. Он же не дурак, – сказала она ворчливо, как если бы скрепя сердце признавала за Себастьяном какие-то заслуги. – А Клэри ради тебя пойдет на что угодно.

– Но и ради тебя тоже. – В ответ на недоверчивый взгляд Иззи он легонько приподнял ей подбородок. – Ладно. Раз уж ты уходишь ненадолго, то к чему весь этот драматизм?

Изабель скорчила гримаску. Рот и щеки у нее были розовыми от холода. Ему очень хотелось почувствовать своими холодными губами ее губы, полные крови и жизни, но под пристальным взглядом родителей девушки этого лучше не делать.

– Я ведь слышала, что пару минут назад сказала Клэри. «Я люблю тебя», разве не так?

Саймон замер:

– Да, но… Она же не в том смысле… Иззи…

– Не надо, – вскинула девушка руку. – Пожалуйста, я ведь не маленькая. Все понимаю. Дело в том, что слова эти она произносит очень уж легко, да и ты тоже, а вот я в жизни их никому не говорила, ни разу. Если не считать близких родственников.

– Я знаю, почему ты этого так сторонишься, – ответил он. – Ведь, если их произнести, можно себе же сделать больно.

– Тебе. – Ее глаза были огромными, черными, как звездные зеркала. – Я могу тебе сделать больно.

– Я знаю, – кивнул Саймон. – Знаю, и меня это не волнует. Джейс как-то раз предупредил меня: дескать ты на шпильках пройдешься по моему сердцу, – но этим меня не остановить.

Изабель фыркнула:

– Он правда так сказал? И ты впрямь решил рискнуть?

Юноша наклонился ближе. Его дыхание – если бы оно у него было – слегка поворошило б ей волосы.

– Сочту за честь.