…Косолапый повис на стременах, головой вниз. Картинка не из приятных; из его разодранного шлема струей выплескивалась кровь. Я видел его белое лицо, но затылка уже не было. Зеленая тварь с клешнями вокруг двух зубастых ртов сидела у него на плечах, медленно поводя выпуклыми, томными глазами. В манипуляторах мертвого Косолапого были зажаты сразу три ее подружки. Они трепыхались и никак не желали подыхать.

– Бауэр, Краска ранен!

В правой пушке у меня закончились снаряды. Сложно сказать, сколько ящеров сбил каждый из нас; они пикировали широким шлейфом, сразу с двух сторон.

– Декурия, плотнее! Сомкнуть строй!

Косолапый упал. Ходули его шагателя скребли мокрый композит, скользкий от зеленых внутренностей наших прыгучих врагов. На место Косолапого выдвинулся номер восьмой, Свисток, место Свистка из второго ряда обороны занял я.

– Свисток, они разделились! Гляди, крадутся по земле! – громче всех орал Свиная Нога, лишившийся своего шагателя. – Из огнемета давай! Заливай их, гадов!

Одна из наступавших стай действительно сменила тактику. Громко шипя, они сложились пополам, как червяки, и бросились к нам бегом, чрезвычайно быстро перебирая голенастыми крепкими короткими лапами. Они словно догадались, что на земле достать их снарядами будет гораздо труднее. Некоторые пытались зарыться в почву, но, к счастью, здесь был не песок, а камень. Парни из второго круга обороны разожгли свои «горелки», пока первый круг зачищал небо.

Бегущие ящеры наткнулись на плотную стену огня, и тут я стал свидетелем невероятного зрелища. Задние разрозненные шеренги нападавших выпрыгивали из нор вдали, на опушке леса, отряхивались и сразу бросались в бой. Они с разгона впрессовывались в гудящую, полыхающую массу, в которую превратились их приятели, но не замедляли шаг, а напротив, еще быстрее устремлялись навстречу собственной гибели. Задние настигали передних, передние горели заживо, и весь этот раскаленный фронт неудержимо приближался, охватывая нас широкой подковой.

– Бауэр, берегись! Сверху!

Вертикально вниз на нас пикировали не меньше дюжины самоубийц. Как они ухитрялись так подпрыгнуть, не имея даже рудиментарных крыльев?..

Я дал две очереди, еще кто-то стрелял рядом. Мы сбили острие атаки, расплющили их основную массу, но несколько гадин все же прорвались. Один с ходу, на скорости не меньше сотни миль в час, воткнулся сверху в бронещит Свистка. Я сбил его манипулятором, но опоздал на долю секунды, ящер успел раскроить стеклоброню. Еще двоих сбил Гвоздь. Один зеленый гад воткнулся мне в ходулю и с бешеной частотой принялся грызть в две пасти мышцу, как раз в районе суставной связки. Опоздай я с этой ящерицей – потерял бы подвижность в левой ходуле. Я просто разорвал монстра пополам, это было проще, чем стрелять, с риском искалечить шагатель.

– Бауэр, справа!

Еще один. Стрелять уже было некогда. Зеленые ящеры метались внутри строя. Этого я поймал, дождавшись, пока гадина заберется ко мне под щиток. Его голова отлетела в сторону, но даже лишенная туловища продолжала клацать челюстями.

– Бауэр, они ползут вдоль дороги! Поддай огня!