— Сам. — Левантийский клинок мастера Нафтали? — обратился Йешуа к мечу. — У тебя уже есть своя история. — Он высоко поднял меч и резко его опустил. Верблюд шарахнулся так, что юноша едва удержался в седле. Нафтали с трудом сдерживал напуганное животное спереди, а когда верблюд успокоился, подошел к принцу, и протянул руку. Тот открыл кожаную сумку с золотом и, достав мешок, передал его Нафтали.
— Я выкупаю этот меч.
— Ого! — Сказал Нафтали, взвесив на руке вес мешка. — Не меньше ста монет.
— А что Мастер Давид?
— Отец кинжал сикария сработал, но на нём остались следы крови центуриона.
— Где он? — Полюбопытствовал принц, и Нафтали кивнул в сторону Йонатана.
Йешуа передал в руки проводника выкупленное оружие, и шёпотом произнёс:
— Зачехли его, мой брат. Спрячь от глаз подальше. — А для меня это большая честь. Вещь дорогая, с камнями, серебром, золотом.
Нафтали вставил клинок в ножны, и, замотав в ветошь, приторочил к верблюду, вложив его внутрь скатанного и сложенного вдвое ковра.
— Йонатан! — Крикнул Йешуа. — Покажи брату клинок Мастера Давида!
Йонатан вынул клинок и протянул его Йешуа. Тот склонился, перекинувшись через седло, и принял кинжал. Молча любовался Йешуа кинжалом, молча вернул его.
— Понравился? — поинтересовался Нафтали. Йешуа вместо ответа кивнул, и попросил:
— Научите меня сражаться?
— С радостью! — ответил Нафтали. В Кумране я уступал только отцу и двум своим братьям.
— Ого! — одобрительно отозвался Йешуа. — Твой брат Иуда дал мне несколько уроков. Это было красиво, но и он говорил о Давиде, как воине, которого он никогда не превзойдёт.
— Владению боевым искусством и ремеслу нас обучал отец. Но это не единственное, что мы постигли в родительском доме.
— Я знаю. — Сказал Йешуа. — Поэтому я и выбрал тебя, и просил Совет отпустить со мной на Восток. Сколько тебе лет?
— Тридцать, — ответил тот.
— Прекрасный возраст! — Крикнул Ешуа и отпустил поводья. Верблюд вскинулся, и, почувствовав свободу, побежал. Остальные верблюды тоже вскинулись. Погонщики тут же успокоили их, а подросток снова сумел удержаться в седле, и даже справился с поводьями. И вот уже торопливый верблюд виновато склонил голову, и возвращён седоком к коновязи, а юный принц торжествующе спрыгнул в сильные руки проводника.
— Неплохо для первого раза! — Одобрительно произнёс Нафтали, опуская юношу на землю. — Но нужно поспешить. Каратели близко.