Если прокачать регенерацию хотя бы до сотни, то уже за девять с небольшим минут можно будет восстанавливать ХП, но это крайне сложно без использования свободных очков навыков, выдающихся системой за получение нового уровня.

– Алексей, тут требуется твоя помощь, – подергала меня за рукав Орианна, вырывая из разговора с Совестью и Логикой. Две жительницы моего подсознания немного разошлись с небольшим троллингом меня. Ну я им ещё устрою.

– И очень хорошим, – ответила Орианна.

– Вон там, – она повернула мою голову чуть в сторону.

О, осталось не так уж много, что очень радует. Не люблю возиться со всеми этими таблицами и расчетами, мне этого и на работе хватало, но тут уж ничего не поделаешь, ведь от этих циферок и грамотного их распределения зависит не только моя жизнь, но и жизни многих других.

Потом, я могу только убегать, провалиться сквозь землю, использовать кротовую нору, или тропу лешего и делать всё это под маскировкой и под камуфляжем Мелли, попутно шагая поступью лешего на всякий случай.

– Ох, ты, никогда ни о чем подобном не слышала, – удивилась Касель и принялась расспрашивать Орианну о боевом медведе. Замечательно, а я пока распределю очки навыков между оставшимися модификаторами некоторых способностей.

– Вот это да, – вздохнул я, осознавая, что сегодня мне наверно вряд ли позволят закончить разбор полетов со своими способностями.

В итоге я решил сделать так: восемь очков отправилось в улучшение исцеления, три – в рассеивание негативных эффектов, а оставшиеся одиннадцать перешли в исцеление травм. Да, я посчитал, что умение исцелять травмы сейчас наиболее важно, так как они могут очень сильно ослабить любого, исцеление же увеличит мои тактические преимущества в случае наличия повышенного шанса на быстрое восстановление после травмы прямо во время боя. Да и своим людям я смогу помочь, так как многие постоянно получали самые разнообразные травмы, в большинстве случаев лёгкие, но всё же.

Так, для начала можно рассмотреть все способности лешего, а потом уже перейти к остальным. Регенерация лешего очень полезная вещь, но прокачивается крайне медленно. Сейчас имелось четырнадцать свободных очков навыка у данного умения.

Так что читером с неимоверно крутой регенерацией мне увы не стать. Хотя если увеличить здоровье до какого-нибудь невообразимо большого уровня, например до миллиона единиц, то даже с нынешним уровнем способности здоровье будет восстанавливаться по пятьдесят четыре тысячи единиц в минуту.

Это просто невероятное значение, но для обычных игроков здоровье даже значение в сотню тысяч единиц невероятно труднодоступно, если вообще возможно, о миллионе в таком случае даже думать не стоит.

Впрочем, как и раньше, я особо и не думал вкладываться в регенерацию, так как мне совсем не хотелось стать бессмертной и трудноуничтожимой грушей для битья. Теперь можно заняться эльк-сохра, который стал неотъемлемой частью в моих сражениях, а заодно и перевозчиком королевской особы, а точнее её головы.

О, раз ты обещаешь меня поцеловать, то это меняет дело, хотя нет, пусть тогда и Логика целует тоже. Не надо возмущаться, и в этом решении вполне себе есть логика. Можно сказать, что это своеобразное желание наладить отношения с тарак… то есть с красотками в своей голове. Да-да, навык Красноречия у меня прокачан изрядно.

– Медведь может быть учителем? – переспросила она.

Ладно, если бег тоже считать средством выживания, то я и впрямь получаюсь достаточно живучим. Но ведь не тварью же. От тебя это прозвучало очень обидно, могу ведь совсем впасть в меланхолию и перестать добывать редкие артефакты и золото.

– Что такое? – вопросительно уставился я на принцессу.

Так-с, теперь последняя способность лешего, у которой остались нераспределенные очки навыков. Исцеление. Сейчас оно меня очень выручило, хоть и было гораздо слабее способностей Элсифиоль или Сильверии. Здесь также имелось двадцать два доступных для распределения очка.

– Достаточно, – кивнула королева. – Помимо магов земли и воды, которые ухаживают за этими территориями, тут ещё есть алхимики, занимающиеся выведением новых культур.

Выглядело это, конечно, жутко, если учесть, что через призрачную плоть проглядывают кости черепа, но всё же мило, если в этот череп не вглядываться. Вот такой я противоречивый.