— Невыносимо! В тридцать лет в разгар сезона я должна кого-то сопровождать! Я еще сама хочу танцевать, а не искать кавалеров для какой-то нескладной дурнушки.

Они оба знали, что леди Уимонд не так давно исполнилось тридцать шесть. Но лондонским красавицам не полагалось стареть, а леди Уимонд, несомненно, была одной из самых знаменитых красавиц в Лондоне.

По правде говоря, она могла бы сбавить себе еще пару лет, но их сыну Руперту уже исполнилось двенадцать, он учился в Итоне, и убавлять и его возраст было невозможно.

Лорд Уимонд убрал письмо в карман.

— Поскольку почта запоздала, как я полагаю, по милости французов, — заметил он, — Айна приедет завтра.

— Завтра? — голос леди Уимонд сорвался на крик.

Почти задыхаясь, она добавила;

— И вы ждете от меня, что я встречу ее и успею придать ей достаточно респектабельный вид для поездки в пятницу в Чейл?! И это при том, что у меня весь день не будет ни минуты свободной, чтобы заняться собою?

— Я же сказал: мы можем остаться дома, — ответил лорд Уимонд, — но, несомненно, гостеприимному хозяину будет вас весьма не хватать.

Последние слова были не лишены сарказма, и леди Уимонд прикусила язык.

Джордж отличался спокойным нравом и в целом был удобным мужем, но она знала, что не следует заходить слишком далеко, когда дело касалось фамильной чести. В этом случае лорд Уимонд становился тверд, как скала.

Вот и сейчас весь сыр-бор горел из-за его племянницы.

Вряд ли что-либо могло привести Люси в большее бешенство.

Именно сейчас она была захвачена одним из самых увлекательных и волнующих приключений со времен ее юности.

Она всегда терпеть не могла этих девчонок. И не только потому, что они обладали тем, что нельзя было купить, — молодостью. Но, помимо этого, они были лишними на приеме, предназначенном для того, чтобы блистала она с ее изощренным умом.

Леди Уимонд знала, чем кончаются приемы в Чейле, и поскольку этот устраивался специально ради нее, она тщательно выбирала других гостей маркиза.

— Я хочу видеть вас в Чейле, — сказал он ей накануне вечером, когда они покидали бал у французского посла.

Им редко удавалось поговорить свободно. Даже если маркиз приезжал с визитом в то время, когда Джордж бывал в своем клубе, нечасто удавалось избавиться от остальных гостей.

— Вы же знаете, как много мне хотелось бы вам сказать.

Наедине, — добавил он.