Музыка нежно прокатилась по поляне, будто обволакивая всех присутствующих своими чарующими звуками. Вслед за тагельхарпой послышались женские голоса. Пение девушек и женщин было чем-то средним между плачем и стонами, очень чувственные звуки. Слова не разбирала, но они и не были важны. Звук инструмента и пение девушек словно резонировали друг с другом, идеально подходя по звучанию и усиливая друг друга многократно.
Темп ускорялся, пение становилось все больше похоже на что-то веселое, вроде детской дразнилки. Люди брались за руки, вставали вокруг костра и танцевали. Их ноги будто сами подхватывали ритм музыки, юноши и девушки кружились в диком хороводе, а их тени плясали, сливаясь с дрожащим светом пламени. Казалось, сами их души рвались наружу, вились в густых ветвях деревьев и уносились прочь из этого мира туда, где было только счастье и пляски у костра.
С севера подул прохладный ветерок.
Лето кончилось, и люди весело провожали его в надежде, что совсем скоро оно вернется.
Глава 3: Холода Севера
Снег выпал спустя два месяца, если ничего не напутала со счетом. Мама закутала меня в теплую шкуру и вынесла на улицу, когда начался снегопад. Люди в деревне радовались приходу зимы, несмотря на то, что для них это означает приход голодных времен. Впрочем, тут не уверена, ведь так и не увидела, возделывают они поля и дошли ли до такого уровня развития. Хотя хлеб-то откуда-то достали…
По улице, уже припорошенной снегом, бегала детвора. Малышня самых разных возрастов в этот короткий миг смены теплого лета на холодную, снежную зиму наконец-таки не разделялась по полам – все, и девочки, и мальчики, играли вместе. Бросались снежками, собирая голыми ладошками жалкие крохи снега с земли, смеялись и радовались жизни. Где-то внутри почувствовала легкий укол зависти – я тоже так хочу! Увы, но в моем текущем состоянии могла разве что ползать, куда уж мне бегать.
Мы прогулялись с мамой по деревне. Везде кипела жизнь, будто бы люди вокруг лишь больше оживились с приходом холодов. И, что удивительно, почти все они были очень уж легко одеты для такого сезона. Многие и вовсе не поменяли легких рубах, которые носили летом! Проходя мимо особенно большого дома, мама остановилась, увидев на крыльце женщину в длинном темно-зеленом платье и с меховой накидкой на плечах. Ее морщинки у глаз делали ее похожей на добрую, заботливую бабушку, а теплая улыбка и легкий кивок в ответ на поклон мамы дали мне понять – это либо глава деревни, либо его супруга.
– Здравствуй, мудрая Офа! – улыбаясь, поздоровалась мама.
– Здластуй! – повторила я. Все же некоторые звуки давались с трудом из-за отсутствия нормального набора зубов.
– Гуу винтерь вам, мать и дочь. Ты решила шаво ее мне, слютт?
– Мы просто проходили мимо, но я трорьяг Майя будет рада поговорить с вами.
Уверенно кивнула. Все же лучше стоить из себя смышленую милашку, которая всем нравится.
– О, правда? – Офа улыбнулась. – Я фьор ленгга хотела бли кьент с тобой, Майя.
– Ох, простите, мудрая Офа. Она еще не знает таких слов…
В ответ на извинения женщина тихо засмеялась.
– Нет нужды извиняться! Ваша дочь утролле сматт! На своем веку я еще не слютт детей, которые бы разговаривали в зекс монттар.
– Майя сматт! – игриво показала язык. Надеюсь, что поняла контекст разговора верно.
Мама и Офа развеселились.
– И как ты чувствуешь себя, маленькая? – женщина подошла к нам и ласково погладила меня по щеке.