Он кивнул.

– Я хотел сказать «наверху».

Кейт ни на минуту не забывала, как они использовали ее. Как самовольно проникли в ее квартиру и поставили прослушку на ее телефон. Как они всё от нее скрывали – исчезновение отца под предлогом ее защиты, тогда как с самого начала защищали они Меркадо и его секреты. Теперь Кейт понимала, что скрывали они значительно больше.

В лифте Каветти взглянул на ее руку и спросил, как она себя чувствует.

– Лучше, – ответила Кейт, немного смягчив тон. Даже слегка улыбнулась, поняв, что была чересчур резка. – Правда. Спасибо.

– Вы не обижайтесь, но должен сказать, что лучше вы не выглядите.

Кейт знала, что все эти события сказались на ней. Она знала про синяки под глазами и ввалившиеся щеки. После разговора с отцом она почти перестала есть. Или спать. И до сих пор не могла заняться греблей. Один или два раза она забыла сделать себе укол инсулина. Уровень сахара в крови был самым высоким за последние годы.

– Не тратьте время на комплименты, – сказала Кейт. – Не поможет.

Дверь лифта открылась на седьмом этаже.

– Вы ведь помните это место, Каветти? И Фергуса?

Кейт открыла дверь, собака вышла и обнюхала Каветти. Агент виновато кивнул, проглотив подковырку.

– Он целый день сидел один, так что в любую минуту он может сделать все свои дела на ковер. Вы хотите поговорить?

– Я только что был в Буффало, – сказал он.

Кейт кивнула, как будто это сообщение произвело на нее впечатление.

– Знаю, работа бывает скучной, но по крайней мере у вас есть возможность побывать в новых, интересных местах. – Она села на подлокотник дивана. Каветти остался стоять.

– Там женщину убили, – неловко продолжил он. – Меня позвали посмотреть.

Кейт фыркнула:

– Что, на этот раз никаких фотографий?

– Кейт, пожалуйста. – Он сделал шаг к ней. – Ее не просто убили. Ее ладони сожгли, они обуглились. Кто-то держал их над горящей горелкой. Ей было пятьдесят лет, Кейт.

– Мне очень жаль, – сказала Кейт. – Но почему вы здесь? Не хотите ли вы сказать, что это сделал мой отец?