— Вы думаете, происшествия будут? — дрогнувшим голосом спросила я.
— Непременно. Так легко они не отступятся. Судя по всему, работу они уже провели немалую. Все потайные ниточки хорошо замаскированы. Я думаю, теперь они станут активнее, чтобы опередить нас.
Мне вдруг стало страшно.
— А в чем может проявиться их активность? Чего мне ждать?
— Не знаю, — честно ответил он. — Но помните: я в любой момент поспешу к вам на помощь, когда бы вы ни позвонили.
— Вы не уедете пока отдыхать?
— Нет.
— Спасибо!
— Мы должны помешать им. Не говоря уже о здоровье вашей тети, речь идет и о солидных деньгах.
— Да, при одной мысли, что они станут на тетины деньги вытворять в своем огненном храме, у меня мурашки бегают по коже.
— Спокойной ночи, — сказал он.
— До свидания. Надеюсь, она будет спокойной.
На повороте к нашему дому я оглянулась.
Доктор Жакоб все еще стоял возле своей машины и смотрел мне вслед. В сумерках уже трудно было различить, но мне показалось, что он помахал рукой, словно подбадривая меня.
Сумасшедшие дни
Дома было спокойно и тихо. Тетя еще не ложилась, ждала меня, раскладывая пасьянс; сама напоила чаем с медом и замучала сочувственными расспросами о здоровье моей подруги. Быстро придумывать ответы было мучительно и стыдно. Сославшись на усталость, я поспешила отправиться спать.
И ночь прошла спокойно. Утром тетя проснулась такой же милой, заботливой, веселой. После завтрака мы собирали малину в саду. Тетя увлеклась и стала напевать забавные песенки, которые слышала в юности от садовниц на сборе ягод. Ей весело подпевали Лина и Розали. Антонио даже затеял красить забор, чтобы побыть возле нас.
А на следующее утро, когда я вышла в столовую к завтраку и привычным движением потянулась поцеловать тетю, она вдруг резко отстранила меня, почти оттолкнула, и спросила:
— Где ты была позавчера?
Я молчала, потупившись, словно уличенная во лжи девчонка.