Последний кусок ароматного омлета еще находился в горле Джока. Режиссер едва не подавился им. Только это помешало ему задать вопрос. Карр избавил его от такой необходимости, продолжив:

— Обычно, когда киностудия говорит молодому самоуверенному режиссеру: «Получите согласие Престона Карра, и контракт будет подписан», он приезжает сюда на следующее утро. Иногда даже в тот же самый день. Один глупец прилетел на застрахованном самолете, чтобы произвести на меня впечатление. Он не знал, что мне принадлежат три личных самолета.

Я скажу, что мне в вас понравилось. Вы потратили пару дней на то, чтобы обдумать ситуацию. О, я знал о встрече с президентом уже в тот день, когда она произошла. Мой агент Герман Паркс и мой адвокат Харри Клейн имеют больше осведомителей, чем ЦРУ.

Когда Герман позвонил мне в тот день и сказал: «Готовься к приезду очередного режиссера», я решил, что вы явитесь утром. Вы заинтересовали меня тем, что явились только через пять дней.

Вы оказались не из числа тех алчных, недостаточно талантливых, глупых молодых режиссеров, что мечтают создать себе репутацию с помощью моей былой славы.

Хотя все сказанное Карром было в основном лестно для Джока, режиссер почувствовал, что в его душе закипает ярость.

— Я знал о лондонских неприятностях. Но, черт возьми, такое может случиться с любым режиссером. Я выгнал со съемок многих режиссеров; скажу честно — я не всегда был прав.

Джок ощутил, что к его щекам приливает фаска. В желудке, наполненном пищей, образовался комок из злости. Но он не перебил Карра.

— Отчасти я восхищаюсь вами. Какой-нибудь мальчишка стал бы заискивать и расшаркиваться перед звездой, чтобы закончить съемки важной, престижной картины. Вы так не поступили. Это хорошо! Услышав об этом, я уже захотел с вами познакомиться.

Но, когда вы подкатили сюда вчера на красном «феррари», я сказал себе: «Ну вот, начинается. Зеленый сопляк, которому нечем гордиться, кроме своего итальянского автомобиля. Похоже, очередной пижон, который дома тайком учится прыгать в свой «феррари» и выскакивать из него, не открывая дверцы.

Терпимым этот монолог делало только то, что Карр приветливо улыбался. Джока бесило каждое слово этого человека, но он был потрясен проницательностью Карра, его умением разобраться в чужом характере. К тому же Престон трезво, практично смотрел на самое безумное занятие в мире — создание кинофильмов. Джок помнил, что девушка назвала Карра славным, честным, искренним и всегда естественным. До этой весьма неловкой минуты Джок не имел оснований считать это мнение ошибочным. Но Престон еще не закончил.

— «Феррари» — это ошибка. Но ваш костюм! В какой костюмерной вы раздобыли этот костюм конюха? Он фальшив, как искусственная кожа, из которой сделана обложка сценария! И это название, выжженное, точно клеймо! Господи! Малыш, на свете есть ковбои. И есть ковбои-джентльмены. Никогда не приезжайте к ковбою-джентльмену в таком виде. Вы что, обесцвечивали джинсы в прачечной? Вы не работник с ранчо. Вы — режиссер! Приезжайте сюда одетым, как режиссер! Человек, способный говорить о кино так, как это делали вы вчера вечером, не очковтиратель. Зачем изображать из себя обманщика?

Ручаюсь, если бы я вчера предложил вам сесть на одного из моих аппалузов, вы бы это тоже сделали. Несмотря на то, что вы не умеете ездить верхом. Да?

— Я немного ездил верхом. Я взял несколько уроков, — сказал правду Джок.

— Я рад, что вы достаточно честны и не уверяете меня, будто знаете о лошадях все. Потому что я убежден, что на данном этапе развития кино вестерну требуется свежий глаз. Взгляд городского человека, для которого лошади, пустыня, дикая жизнь, присутствующие в сценарии, являются чем-то новым, незнакомым.

Я не стану критиковать сценарий. Это хороший вестерн. Уорфилд — талантливый автор. Но этого недостаточно.

Карр повернулся лицом к Джоку.

— Вы можете снять эту картину так, словно она станет вашим единственным вестерном?

Джок кивнул осторожно, еле заметно.

— Хорошо. Потому что тут может получиться шедевр. Но только если фильм окажется свежим и важным для вас. Тогда он будет свежим для публики. И важным для критиков. Но вы должны отдать ему все ваше мастерство. Всего себя. Делайте его так, словно вы занимаетесь любовью с удивительной девушкой и знаете, что эта ночь будет единственной.