— Взаимно, — сказал Герман, пожимая руку и стараясь не думать о том, где она только что ковырялась. — К сожалению, я не вижу поводов для радости.

— С тем ассасином не вышло? — спросил Рокки.

— Похоже на то, — вздохнул Герман. — Я долго колебался и все же решил не вводить его в операцию. Как боец он великолепен, но в остальном… Пожалуй, не буду подробно излагать, с вашего позволения, а то долго рассказывать придется, а времени у нас мало.

— Не излагай, — махнул рукой Рокки. — Но тогда придется запускать резервный план. Ждать больше нельзя, я вчера говорил с одним человеком в правительстве… Короче, ждать больше нельзя. Напомни, сколько времени отводится резервный план?

— Четырнадцать, — ответил Герман.

Рокки поморщился и задумчиво подвигал челюстью, как будто жевал что-то невидимое.

— Плохо, — сказал он. — У нас в запасе только десять дней. Возможно, двенадцать, но это максимум.

— А чего так? — изумился Герман. — С чего они так всполошились?

— Мэйсон таки нашептал Трисаму, — объяснил Рокки. — Старый дурак возбудился, велел наказать виновных в кратчайшие сроки. Герман витиевато и непристойно выругался.

— Во-во, — согласился с ним Рокки. — Теперь, сам понимаешь, действовать надо быстро и решительно.

— Надо — значит, будем, — сказал Герман. — Но десять дней… Громко получится, очень громко.

— Громко — это плохо, — вздохнул Рокки. — Очень плохо. Может, ты этого супер-ассасина своего все-таки припряжешь? Даже если облажается — все равно хуже уже не будет.

— Опасаюсь я его припрягать, — покачал головой Герман. — Ребята глубокую проверку провели, вчера выяснилось, что он засланный. Ну, то есть, не совсем точно, что засланный, но раньше он точно на кого-то работал по специальности. Вряд ли на Тринити, скорее на один из двух исчезнувших домов, но… Слишком большая неопределенность. Особенно меня смущает, что в Оркланде он меня переиграл.

— Что значит переиграл? — нахмурился Рокки. — Ты на что это намекаешь?

— Пока ничего страшного не случилось, — сказал Герман. — Никаких секретов он не выведал, если не считать одного адреса, но это мелочь. Мы раскрыли его быстрее, чем он успел завершить внедрение. И мне кажется, что он реально хочет на нас работать. Знаешь, когда агент остается без связи…

— Не знаю и знать не хочу, — отрезал Рокки. — Избавь меня от своих шпионских премудростей, у меня и без того головной боли хватает. Короче, ты считаешь, что вводить его в дело опасно, правильно?

Герман ответил не сразу, он напряженно размышлял, кусая при этом губы — редкий случай, обычно он контролировал эмоции гораздо лучше. В покер ему сейчас лучше не садиться играть.

— С одной стороны, конечно, опасно, — произнес, наконец, Герман. — Но, с другой стороны, десять дней на все про все… Пожалуй, стоит рискнуть и раскрыть карты.

— Стоит — рискни, — сказал Рокки. — Давай уточним мою роль в плане. Насколько я помню, я вступаю в дело в день Д минус три, там, вроде, пресс-конференция запланирована, правильно? Типа, я долго не хотел выносить сор из избы…

— Я уточню, — сказал Герман. — Все сроки летят к бесам, план придется переписывать. Я сейчас прикинул, доставить все боевые группы в столицу мы вряд ли успеем. Придется либо сокращать множество целей, либо… Возможно, пресс-конференция вообще не имеет смысла… Тут думать надо…