7:2 Колокольчик над входом мелодично звякнул, и приоткрывшаяся стеклянная дверь вежливо пропустила Стива в парикмахерскую. Невысокий тучный хозяин, то и дело отирая обильно выступающую на лысой голове испарину, поспешил навстречу редкому посетителю, семеня короткими ножками и тиская в руках газету и очки. Стэнделл смерил хозяина парикмахерской невольно оценивающим взглядом. Наверняка честный семьянин, патриот, любитель поболеть за старый добрый английский футбол и на досуге почитать детективы. Его белый, в широкую красную полоску, фартук почему-то совершенно не ассоциировался у Стэнделла с парикмахерской. Широкие красные полосы на измятом белом фартуке. Стив поймал себя на мысли, что ничуть бы не удивился, разглядев за спиной лысого парикмахера дверь в морозильную камеру, полную освежеванных туш.

Оглянувшись по сторонам, Стив натолкнулся взглядом на едва ощутимо, словно перед скорой кончиной, работающий кондиционер. И вдруг понял, что есть в обстановке заведения нечто уютное и домашнее. Вдоль стен стояли стойки с лекарствами и газетами, возле кассового компьютера высилась прозрачная витрина со сладостями, чипсами и орешками. В углу ютился холодильник с газировкой. Как в старину, сразу за кассой всю стену занимали вывешенные на продажу многочисленные сувениры с символикой Объединенной Европы, спортивные майки и бейсбольные кепки. Вдоль дальней стены, сплошь покрытой зеркалами, стояли удобные глубокие парикмахерские кресла. Должно быть, именно так выглядели убогие цирюльни начала двадцать первого (а то и вовсе прошлого) века. Кроме лысеющего мужчины в полосатом фартуке, в помещении больше никого не было. Интересно, и за счет чего выживают такие вот лавочки, расположенные на центральных улицах?

Хозяин заведения, одновременно вызывавшего и умиление, и тоску, наблюдая за меняющимся выражением лица посетителя, словно бы виновато потупился, продолжая с противным шелестом насиловать газету.

— Утреннюю «Трибуну», пожалуйста. — Стив продолжал скользить взглядом по рядам парикмахерских компьютеров, запыленных и выключенных. Таким, пожалуй, он представлял себе заведения по удалению волос как минимум в Мексике или России, но совершенно не рассчитывал наткнуться на подобный музей в двух шагах от Штадс-парка и офисной зоны города.

Едва не покачав головой и удержавшись от улыбки, Стивен ссыпал мелочь в протянутую руку цирюльника (иначе называть лысеющего брадобрея он уже и не мог), другой рукой, стараясь не выронить портфель, забрал газету. Свежую, еще пахнувшую типографской краской. Конечно, кто-то предпочитает электронные источники информации, но Стэнделл в этом вопросе (как и в закрывании дверей на защелки) с гордостью считал себя старомодным. Тучный собиратель скальпов в полосатом фартуке по-своему воспринял выражение лица покупателя, вдруг оживленно закивав в ответ и приподнимая свой замученный экземпляр газеты.

— И не говорите! — с капризными нотками в тонком голосе неожиданно возмутился он, как будто продолжая прерванный ранее разговор. — Этот беспредел должен когда-нибудь кончиться или нет? Сейчас они спокойно взрывают наши поезда, вокзалы и дома, палят на дискотеках из автоматического оружия, а завтра войдут в наши спальни! — закончил цирюльник так, словно последние пару лет только и делал, что каждое утро за ланчем обсуждал со Стивеном криминальную хронику.

Стив, попросивший себя более ничему не удивляться, согласно кивнул в ответ, встряхивая и разворачивая «Трибуну». Первая полоса была усеяна псевдообъемными фотографиями завернутых в полицейские саваны трупов. Стив невольно кивнул еще раз, будто бы соглашаясь с цирюльником. Подробности вчерашней истории он уже слышал утром в новостях. Да и Дэйч, имевший привычку после шумных вечеринок все утро подбадривать окружающих бесконечным трепом, сразу после пробуждения принялся комментировать происходящее. Все восторгался, как ловко Стэнделл нажрался так вовремя, что им удалось покинуть клуб ровно перед началом перестрелки. Все причитал, что задержись они в «Алькатрасе» еще на полчаса, и вполне могли бы оказаться в числе подстреленных или затоптанных. Стив вполуха слушал про стрельбу, про трупы и смерть кого-то из боссов японской мафии, из последних сил стараясь не заснуть с зубной щеткой во рту.

Заметив, что покрытый испариной брадобрей желает продолжить дискуссию, он вежливо, но холодно улыбнулся, сунул газету под мышку и двинулся к двери.

Уже на улице, стараясь не стоять на пути потока прохожих, он более внимательно пробежался по статье, одновременно краем глаза выискивая в лавине машин желтые крыши кэбов. Девять трупов, мгновенно начавшаяся перестрелка. Пострадали посетители, в том числе и женщины, убит важный отпрыск японской семьи, отдыхающий в тот вечер в клубе. Свидетелей как таковых мало, никто толком ничего не понял, но системы наблюдения «Алькатраса» довольно подробно зафиксировали бойню. Когда начали ловить, ловить уже было поздно. Поиски стрелка начались, заведение прикрыли на сутки. Далее шли пространные рассуждения на тему мотивов, версии и комментарии как журналистов, так и экспертных сторон.

Попадись фотография убитого японца ему в другой день, Стив бы впечатлился сильнее. Сегодня же, еще не окончательно придя в себя после выпитого и шокирующей встречи с Джиной, у него на это просто не было сил. А утренний сеанс у Алана и наркотическая исповедь полоумного прыщавого диджея буквально выпили последние. Подумать только, этот долговязый рыжий кретин старался убедить его в том, что трупы на фотографиях — его, Стэнделла, рук дело… Стивен задумчиво разглядывал укрытые простынями тела. Неисповедимы пути твои, Господи, и Хэнк, конечно, был по-своему прав — останься они в клубе еще хотя бы на полчаса, и шальной пули могли бы не избежать… Стив невольно вспомнил обнаженную танцовщицу на столе, длинные ногти самурая, голографические татуировки охраны, их зловещие винтовки и, не сдержавшись, покачал головой.

Что удивительно (он вдруг подумал, что это еще и забавно) — если Стив и испытывал какие-либо чувства по поводу бойни в «Алькатрасе», то только относительно себя, Дэйча или Джины. Мертвый принц якудзы, как и раненые посетители, в это тяжелое, но красивое утро ровным счетом ничего не значили для Стивена Стэнделла. А вот внезапно возникшая тревога наконец-то обрела очертания мысли, и Стив вдруг почувствовал непреодолимое желание прямо сейчас позвонить Виржинии. Просто чтобы узнать, все ли у нее в порядке. Он даже потянулся в портфель за телефоном, когда у обочины притормозило такси. Звонок, если задуматься, можно сделать и из офиса…