Через несколько минут толстяк вернулся.

— Все чисто, — ухмыляясь, доложил он.

— Ну и что там? — спросил Фил.

— Что-что, станция!

— Ну и? — не отставал мастеровой.

— Что «ну и»? Говорю же, все чисто. Никого. Можно заходить.

— Идем, — сказал Дед изменившимся голосом.

Все четверо поспешили вперед. У Веника появилось предчувствие, что сейчас они узнают, что-то важное, что-то, что, может быть, изменит всю их дальнейшую жизнь.

Через минуту они уже стояли на рельсах, рассматривая станцию, которая представляла собой небольшую платформу в нише, в левой стене тоннеля, прямо над запасным рельсом. Все четверо забрались на платформу. В свете фонариков, Веник увидел, что станция была не крупнее их мусороприемника — небольшая платформа метров десять длиной и около двух шириной. Ровно посредине, в серой бетонной стене, находился проем, забранный решеткой.

— Ну вот. Первая станция, — сказал Веник. — Что теперь делать будем?

Их вожак сплюнул.

— Нет, ребята, — усмехнулся старик. — Это не станция.

Борода посветил фонариком по стене. В желтом луче ничего не было видно — только старый потрескавшийся бетон.

На некоторое время воцарилась тишина. Рядом тихо гудели пустые тоннели. Дед подошел к решетке. За ней, в свете фонарика был виден узкий коридор. Метров через десять виднелись ступени ведущие наверх.

Старик повернулся к спутникам.

— Отдохнули? Идем дальше.

Никто ничего не ответил. Все они молча спустились вниз и продолжили путь по тоннелю.

— Тихо, — Борода снова остановился. — Опять что-то там. Я посмотрю.

На этот раз он отсутствовал долго, так что Веник даже немного заволновался. Наконец послышался тихий топот. К ним подбежал запыхавшийся бородач. Посмотрев на его радостную морду, Веник почувствовал, как сердце затрепетало.

— Станция! — выпалил толстяк. — Самая настоящая! В натуре! Никого там нет.