По уверениям Витте, переход рубля к золотому паритету министерство финансов начало готовить ещё в конце 80-х, при Вышнеградском. Но полная готовность все ещё не была достигнута — "если будет на то повеление Вашего Величества", то Россия сможет ввести золотой рубль к началу 1897 года.
Поскольку реформа предполагала введение "золотого стандарта", при котором рубль должен был иметь определенное, установленное законом и неизменное золотое содержание, а цена весового золота в денежных знаках — соответствовать этому паритету…
Постольку требовалось иметь в запасе Государственного банка золота столько же, сколько по стране ходит бумажных денег. Их нынче ходило на один миллиард сто двадцать один миллион рублей — что составляло 91,7 % от общей денежной массы — и для проведения реформы требовалось накопить хотя бы миллиард сто миллионов золотом. Сейчас в запасниках Госбанка хранилось чуть более половины нужной суммы. То есть Витте предполагал менее чем за два года удвоить золотовалютный запас. Путем "увеличения налогов, добычи и покупки золота, а также внешних займов".
По счастью, у Её Величества имелось кое-что в запасе. Готовилось оно не для того, а совсем по другому поводу… Так тем оно и лучше! Естественности больше. Искренности.
И вскоре группа российских ученых и мыслителей разразилась поданной Их Величествам докладной запиской. Первой в списке авторов стояла фамилия Дмитрия Ивановича Менделеева, уже два месяца успешно сочетавшего должность директора Палаты, активную общественную деятельность и более чем успешные изыскания в области химии. Все усилия Дмитрий Иванович посчитал нужным сосредоточить на газогенераторах и обшивке для газовых баллонов — разумно решив, что металлургия титановых сплавов, о которых ещё вообще никто не слышал за полной невозможностью выделить достаточно чистый титан, есть журавль в небе. И синица в виде дирижаблей сейчас куда нужнее.
По счастью, как раз на март у него как у директора палаты Мер и Весов выпадал отпуск. Всего десять дней — этого хватило только в обрез… но все же хватило! Работоспособность у немолодого, за шестьдесят уже, ученого была поразительная. Многие и намного моложе завидовали. И, также по счастью, один из аспектов темы пришелся Дмитрию Ивановичу "ко двору": хороший, увесистый такой аргумент в его постоянных спорах с либералами-фритредерами, вечными сторонниками "свободной торговли" — те постоянно обвиняли профессора в крайней левизне и чуть ли не в марксистских убеждениях. Причем, как это было заведено в их среде, в строку шло всякое лыко, и если Дмитрий Иванович в ответ на упреки в левизне ссылался на авторитет императора Александра III, всесторонне поддерживавшего именно политику протекционизма… То "прогрессивные круги" тут же обрушивались на него за эту самую поддержку, обвиняя в монархизме, шовинизме и прочих страшных для русской интеллигенции грехах и преступлениях.
А теперь у него будет, чем им ответить… Ужо им! Ужо!
Так и вышло, что когда Елена обратилась к маститому ученому за поддержкой, основные тезисы статьи, просто обязанной в пух и прах разнести недоумков-фритредеров, у него уже были. Оставалось только доработать, оформить, подчеркнуть и заострить.
Авторитет ТАКИХ масштабов перешибить было трудно —
Если бы её цель ограничивалась торпедированием самоубийственной для России реформы Витте.
Исходя из своего первоначального замысла, императрица добавила в сплав ещё три компонента. Знаменитого историка Ключевского, аргументировавшего записку огромным числом примеров из истории и поработавшего над её стилем. Стилистом Василий Осипович был великолепным. Также в работе участвовали группа народников, собравшаяся вокруг журнала "Русское Богатство" и газеты "Неделя", и группа легальных марксистов во главе со Струве.