Ее когти оставляли борозды и царапины даже на камне, если вдруг ей хотелось провести по ним. А если вдруг кто-то из сотрудников не находил ответа на ее вопрос, то видя голодный блеск в ее глазах, он находил его тотчас же.

На самом деле ей не хотелось есть. Ей просто поначалу нравилось их пугать. А затем она поняла, что для страха ей совсем необязательно пугать их взглядом. Их пугал ее вид сам по себе. Впрочем, не до колик, нет. Эйоланд совсем не то место, где жители пугливы.

Она так же скоро убедилась, что обитатели башни быстро к ней привыкнут и смирятся. И что в своем новом образе она им нравится даже более чем в прежнем.

Это расстроило ее. Она поняла, что ей придется и дальше выполнять обязанности Хранителя библиотеки. И что завтра коллеги станут заходить к ней так же, как и раньше. Просто с более серьезными вопросами и с другими чувствами.

А теперь ее вновь манил к себе вечер. Потоками воздуха, запахами, ощущениями, предчувствием, предвкушением, каким-то неестественным голодом и чем-то еще, чего она пока не могла описать — потому, как раньше таких чувств не имела. Ведь ей было всего четырнадцать лет, и она еще слишком мало видела в своей жизни.

Какого черта? — подумалось ей. Ведь изменить ЭТО она уже не сможет.

Она расправила крылья, огромные, кожистые, стреловидные, переплетенные дугами гибких костей, с утолщением суставов и рисунком вен. Рубцы на спине исчезли, и на фоне своих крыльев она казалась теперь совсем маленькой.

С трудом протиснувшись сквозь окно, гигантской птицей она упала в прохладу, пикируя вниз, и где лишь у самой брусчатки распахнула крылья.

Поток воздуха с шумом наполнил их, и превратился в свист, когда она, набрав скорость, выправила свой полет. Свист воздуха заставил сотрудников Абрафо внутри квартала разбежаться к стенам и задрать головы вверх.

Она пронеслась над улицей, и поднялась выше, над крышами и шпилями домов. Затем, тяжело взмахивая крыльями, начала кругами набирать высоту.

Она поднималась все выше и выше, набирая километр за километром, пока город не превратился в крохотное освещенное кольцо где-то внизу, в пятнышко на черной равнине, которую пересекала еще более черная нить реки — великий Арсин, несущий свои воды к далекому-далекому черному океану.

Интересно, подумала она, смогу ли я когда-нибудь долететь до этого океана?

Она расправила руки и ноги, между которыми вытянулась плотная кожистая перепонка. Ее крылья сложились обратно в гребни на спине. Прижав к голове уши, прикрыв глаза почти полностью, длинной спиралью, набирая скорость, она помчалась к городу вниз, наслаждаясь набегающим потоком.

Заметив штурмовое звено Ти-Лэев, патрулирующих город сверху, она наклонилась в их сторону, увеличивая скорость еще больше.

Но застать их врасплох ей не удалось.

Штурмовики тотчас засекли приближающийся объект, растянулись, и повернулись в ее сторону, хищно ощетинившись безднами оружейных стволов.

Она успела испугаться, что ее сейчас собьют. Но все три Ти-Лэя еще больше отдалились друг от друга, пропуская ее сквозь строй вниз, к земле.

Краем разума она ощутила их интерес. Не удивление, а именно интерес. Тотчас переросший в игривость.

Ти-Лэи были живыми, несмотря на механические тела. Она никогда не задумывалась об этом раньше, но ясно осознала сейчас. Они обладали душой, и именно этот отблеск души сейчас почувствовала Лила, пикируя сквозь их звено.

Она успела ощутить их жизнь — стаю братьев-гепардов, облаченных в композитные оболочки, приспособленных к полету вообще и скорости в частности. И перенесшие жажду скорости из живых тел своих предков в кажущийся мертвым кокпит кабины, напичканный электроникой вокруг плавающего в капсуле мозга.