Глаз под решетчатым забралом видно не было, но мне показалось, что я уловил нотки презрения во взгляде на бородача.
— Ладно, — согласился гвардеец, чуть отступая.
Проходя мимо него, я встретился с равнодушным взглядом Ганса. Тот с облегчением затушил трубку и просто стоял на улице.
Потянул за ручку обыкновенной таверны, дверь распахнулась, шагнул внутрь и будто ударился о невидимую стену. Внутри мне стало тут же не по себе от количества уставившихся на меня пар глаз.
На арене я привык к публике, но там как правило чуть поддатые заряженные зрители, а не четыре десятка готовых сорваться в бой солдат. Примерно десяток тех же гвардейцев из Сестдара сидели ближе всех к выходу. Дальше были люди вперемешку со зверолюдами. Четыре каштака, два гнолла, шесть змеелюдов, один минотавр, парочка волколаков и вроде бы один кобальд, но тот сидел ко мне спиной. Оглядев всех представителей клана Дикой Стаи, перевел взгляд в противоположную сторону. Там помещение таверны делили два других клана. Суровые, сдержанные люди Пустоты и разношерстный народ, среди которых были старые знакомые.
Дикая Стая, Пустота, Золотой Червь и гвардия другого королевства. Против своей воли я попал в чуть ли не самое напряженное сейчас место во всём Толе. Что могло заставить собраться лицом к лицу кланы, выражающие друг другу неприязнь? Почему здесь чужая гвардия, если это не вторжение в королевство? И что здесь надо клану Лазаря?
Ссутулившись под напряженными взглядами всех присутствующих, я потихоньку прошёл к лестнице на второй этаж. Остановить меня никто даже не попытался. Поднялся почти до самого верха, оставалось всего пять ступеней, и вдруг почувствовал что-то. Незримое и неосязаемое. Будто невидимую черту чего-то пересек. Постоял секунду другую, привыкая к ощущениям.
— Заходи! — басовито крикнули из комнаты, отчего я вздрогнул.
В три шага прошёл оставшиеся ступени и спешно повиновался, открыв дверь. Вошёл и уже куда чувствительнее ощутил тёплую ауру, окружающую всех присутствующих. Волна тепла проникала в моё тело, придавая ощущение небольшого уюта. При этом, где-то на задворках мысли витало ощущение, что меня читают как открытую книгу, потому что я оказался открыт для всех взглядов.
Естественно, первый мой взгляд упал на хозяина ауры. Упал взгляд. А потом едва не упал я, когда увидел человека на левом диване. Впрочем, человек было чуть приуменьшено.
Огромный человек в непомерно раздутых доспехах, сидящих на нём в обтяжку. Ростом он был выше меня на голову, а в ширине мог уместить до четырех моих тщедушных тушек. Что уж говорить, если ему одному было довольно тесновато при всём обмундировании на диване. Но воин будто не обращал внимания на свой явно тяжелый доспех, сидел в максимально расслабленной позе, соприкасаясь кончиками пальцев. Тёмно-карие глаза убийцы под куцым ёжиком полуседых волос, хотя их обладатель бы не старше тридцати лет. Не возраст старит его волосы, а магия. Никто больше во всех четырех людских королевствах не носит титул магического воина и первого клинка Сестдара.
Гир… Да быть того не может. Гирлес.
— Кха, — поперхнулся воздухом от увиденной картины.
Все, кроме сидящего на центральном диване Хиррарагона, поглядели на меня. Последний же, сидя в халате, даже не обратил внимания. Я так и продолжал пялиться на неведомое чудо. Воин такого высокого ранга в какой-то захудалой таверне. Никак иначе, как прихоть Хира.
Дышать стало невыносимо тяжело. Пришлось напрягать мысли, чтобы вдохнуть, а время при этом растянулось на тягучие часы. Если мне кто-то что-то и сказал сейчас, то я вряд ли услышал, потому что замер истуканом, оглушенный сердцебиением и ослепленный видом.
Слева ко мне подошёл какой-то мужчина, лица и надписи которого я не увидел. Не стал отвлекаться, просто взял то, что он мне дал. Обхватил поувереннее и, уже выходя из комнаты, бросил взгляд дальше.
С лидера Дикой Стаи — здоровенного синего спраута, взгляд сам собой перепрыгнул на стоящего рядом Лазаря, довольно подмигивающего мне.