В течение часа он мне показывал новые движения, дополняя ту технику, которую я уже знал, а потом следил за тем, как я на более высокой скорости воплощал их в жизнь. Мне понравилось и самое главное, ничего не болело, как на тренировках со здоровым Ханом. За нами наблюдала вся стоянка, а Ким, даже набралась смелости и попросила её научить, но после громогласного рыка толпы скрылась у меня за спиной, да так ловко, что я даже не успел за неё испугаться. Ведь у меня в руках спицы вязали покрывало смерти.

— Ты так больше не делай, — я развернулся и наткнулся на прекрасные зелёные глаза, по гладким смуглым щёчкам текли слёзы. Ким плакала беззвучно, но в глазах отражалась, такая мука, что у меня дрогнуло сердце.

— Чего… они… взъелись? — спросила она, перемежая слова всхлипами.

Всё же, скоро платину прорвёт, огорчённо подумал я, не люблю когда красивые девушки плачут, а успокаивать не умею, ну…умею, но своеобразно.

— Не обращай внимания, они просто чтут свои традиции, а спицы являются их родовым оружием. Они на меня-то смотрят с неодобрением, за то, что я учусь искусству обращаться со спицами, а я ведь уже не раз спасал им жизнь, впрочем, и они мне тоже.

— Ну, а я тут причём, — всхлипнула Ким.

— Глупая, — я аккуратно, тыльной стороной ладони вытер ей слезы. — Ты, как раз здесь не причём. Это просто штампы, стереотипы. Ты просто полукровка, ты родилась такой. Они же тебя даже не знали ещё пару дней назад. Но дорога долгая и я уверен, что они изменят своё мнение, ведь ты такая милая и боевая, — я погладил её по голове.

Она уткнулась носом мне в грудь. Обиженный жизнью ребёнок, спасающий себя сам в этом сумасшедшем мире, немного тепла и она опять стала домашней и ранимой.

— Ты хороший, — прошептала она.

— Не привыкай. Я бываю и очень плохим. Эй! Ты чего?

Ким попятилась от меня. Неужели мои слова так её напугали?

— Стоять на месте! — рявкнул я, мне ещё истерик в отряде не хватало.

Ким встала, как вкопанная, мелко вздрагивая всем телом.

— Говори, что тебя напугало, — я нахмурил брови пытаясь показаться строгим командиром. Все же — это должно было выглядеть комично, но судя по лицу, Ким она сейчас готова была обмочиться от страха.

— Я не люблю ждать, — мой голос стал тихим, но опасно вкрадчивым.

— Ты… у… тебя… твои… глаза чёрные, — заикаясь, ответила она.

— И чего? Чего вы все, чуть ли не в штаны готовы накласть, когда у меня становятся чёрные глаза? — не получив ответа, я продолжил говорить.

— Короче, когда я недоволен они становятся чёрными — это такой природный дефект у меня и ничего в этом страшного нет, а тебе вообще должно быть стыдно, — я повернулся к девушке. — Я тебя взял телохранителем, а ты ведёшь себя, как малолетка, только что оторвавшаяся от мамкиной юбки. Вынимай клинки наёмник, будем тренироваться.

На лице Ким отразилось упрямство и решительность. Ага, задел все-таки. Вот сейчас и убьём двух зайцев одним выстрелом. Покажем волчатам, что эту девочку лучше не трогать. Раньше они её с клинками не видели, в бою она больше “костью” работала, да и не до осмотра им там было, а сейчас мы на виду у всего лагеря, ну и я немного разберусь в том кого нанял.

— Готова? — усмехнулся я.