– Шшш… - Тася прижалась ртом к его губам. - Мы ведь договорились простить и забыть об этом. Прошло уже семь лет.

– Я не забыл.

– И кажется, не простил. - Тася уставилась в прищуренные сапфировые глаза и медленно покачала головой. - Ты, мой дорогой, второй по упрямству человек из всех, кого я знаю.

– Только второй?

– Думаю, Эмма будет поупрямее, хоть и ненамного.

Люк, ухмыляясь, склонился над ней.

– Это все кровь Стоукхерстов, - объяснил он. - Мы не можем себя переупрямить и стать кроткими.

Тася хихикнула, отворачиваясь, чтобы уклониться от его поцелуев.

– Ты все сваливаешь на кровь Стоукхерстов!

Он стал любовно покусывать ее шею, а она, пугаясь щекотки, пыталась вырваться.

– Мы упрямые и страстные… Дай мне это тебе доказать…

– Я уже получила твои доказательства… в полной мере. - Она задыхалась от смеха.

Внезапно их шаловливые игры прервал резкий стук в дверь. Тася подняла глаза и увидела над собой фигуру Эммы. Оторвавшись от мужа, она постаралась сесть попрямее.

– Эмма, дорогая… - В этот момент она разглядела бледное, осунувшееся лицо падчерицы и смолкла в тягостном предчувствии.

Оно, видимо, передалось и Люку. Он резко выпрямился и встревоженно произнес:

– Эмма?

– Простите, что прервала вас, - холодно проговорила девушка.

– В чем дело? - взволнованно спросила Тася. - Что-то случилось? У тебя расстроенный вид…

– Со мной все в порядке. - Разжав кулак, Эмма швырнула к ногам Люка скомканный листок бумаги. Огонь камина бросал на него красновато-золотистые отблески. - Надеюсь, папа, тебя это порадует.

Не сводя глаз с напряженного лица дочери, Люк молча поднял листок.