Умник-глупец! У меня руки чесались наказать его, но я не мог допустить, чтобы джинири нашла Бронта. Этого было никак нельзя позволить, так как веры в способность Арнео расправиться с этим потомством или хотя бы избавиться от него, отправив в междумирье, у меня не было никакой! Всё-таки я достаточно хорошо разбирался как в особенностях и порядке изгнания, так и в том, какой профан в этом мой бог.

Тьфу! Даже меня не выгнал!

— Ты заботишься о мире. Это х-хорошо, — неожиданно смягчилась ифрит.

Конечно. Мне здесь ещё жить и жить!

— Я тоже забочусь о нём, — продолжила она. — Мне не нуж-жно столько детей.

— Тогда за…

— Скажи, маг. Ты знаеш-шь, чем опасны совершенные дети, но ведаешь ли ты, в чём сила несовершенных?

Я наморщил лоб, пытаясь вспомнить информацию, которая некогда показалась мне лишней. Узнав о плате за услуги джиннов, мне разом стали неинтересны эти сложные существа, связанные уймой законов.

— Они вроде как гибнут, создавая взрыв пламени.

— Тогда ты не слышал о пыльце пикси.

— Нет-нет. Слышал. Знаю.

Это вещество считалось запрещённым во всех вселенных и их мирах. Небольшая щепотка легко и мощно взрывалась, оставляя после себя зону аномалий. Как вам, например, вступить в подобное «заражённое пятно» и утратить гравитацию? Или провалиться в недра планеты? Или утратить способность дышать? В такой зоне могло произойти что угодно, и эффекты хаотично сменяли друг друга. Я, помнится, стоял на границе, но так и не решился войти. Наверное не зря. Проделки живых пикси и близко не стояли с тем, что именовалось их пыльцой.

…И я определённо обладал знанием, что из пикси никакой пыльцы не получают!

— Ты знаешь недостаточно, — прошипела ифрит с недовольством. — Пыльца пикси — это прах‑х несовершенных детей.

— Прах? — скептически приподнял я бровь. — У меня не получилось их уничтожить. Ни одного.

Ярость в глазах джинири подсказывала, что зря я так.

— Когда моя с ними пуповина станет рассечена моим освобождением от мира людей, они либо станут соверш-шенными детьми, либо умрут. Совершенные дети ш-шаловливы, но чисты. В них-х нет зла магов. И раз ты говоришь, что понимаешь, что такое пыльца пикси, то должен понять — если мой хозяин не отдас-ст свои кровь и дух, а я уйду, то он получ-чит редкое оружие.

— Так, получается, твой контракт связан именно с… э-э-э, с размножением?

— Да. Ему нужен прах моих детей.

Мой лоб изрезали глубокие морщинки. Что-то не стыковалось. Джинны, конечно, были известны своей любовью говорить исключительно правду, но они научились и путать на ровном месте только так. А потому мне пришлось основательно задуматься. Я легко мог поверить в то, что Бронт возжелал огромного количества запрещённого порошка. За такое и сорок лет аскетичной жизни на каторге не срок! Но вот воспринять то, что он станет дожидаться, когда настанет момент просто-напросто смести метёлочкой пыльцу пикси с пола своей хибары — я не верил… Треклятье! Надо перечитать его дневник. Кажется, я видел там записи о чём-то соответствующем. Может, не просто так на этих страницах столько записей о сонных зельях?