– Спасибо, -- сказал он и хохотнул. – Но мужчине идут морщины и седина.

– Прошу вас, – Кассия указала на один из узких диванов, что стояли в кабинете друг напротив друга, а между ними столик. Именно здесь она общалась с Авдикием накануне, удобное место для неофициальных бесед. Ведь будь у Венедикта неопровержимые доказательства, он бы так не церемонился – ещё один признак того, что из ситуации можно выйти почти безболезненно.

– Я слышал, что у вас появился интересный гость, – сразу ошарашил он девушку.

– Интересный гость? Что вы, ко мне давно никто не заходил, – усмехнулась она.

– Разве? – удивленно воскликнул он, продолжая ломать комедию. – Так и знал, что нельзя доверять слухам.

– И каким таким слухам вы поверили? Мне самой стало интересно.

– Говорят, вы держите у себя некого демона, что выдаёт себя за Аветуса.

– Что-о? – Кассия показала ещё большее удивление. – Назовите мне этих лжецов, что осмелились бередить душевные раны безутешной вдовы. Я бы на порог не пустила того, кто назвался именем моего покойного мужа, – сказала она с грустью и смахнула несуществующую слезу. – Он бы точно поплатился за подобные слова.

– То есть вы никого с таким именем не встречали?

– Нет, конечно же.

– Вы правы, демоны порой бывают жестоки к чувствам других. Ведь все мы прекрасно знаем, что Ельвар Морохил Друлавар Аветус погиб около пятиста лет назад, а вернуться из Чертог Тьмы невозможно.

Он внимательно разглядывал реакцию Кассии, ища нотки фальши в её актерской игре.

– С ним не удалось даже связаться, – с горечью ответила она, изображая душевные муки.

Венедикт встал и обошёл столик, чтобы сесть рядом с девушкой и взять её за руки.

– Ну что вы, дорогая моя, не стоит так печалиться, – вкрадчиво произнёс он. – Вы ещё достаточно молоды для новых отношений, незачем убиваться столько столетий.

Он погладил её по щеке и приблизился слишком близко, чем вызвал у девушки шок. Как бы фривольно Венедикт не вел себя порой, он никогда не заходил с ней так далеко. Она отпрянула от него и вскочила на ноги.

– Да как вы смеете?!

Но Венедикт лишь с самодовольной усмешкой смотрел на неё снизу вверх и явно чувствовал себя хозяином ситуации.

– Я ничего не сделал, – сказал он после непродолжительного молчания. – Если каким-то образом обидел вас, то прошу прощения.

– Уходите, если вам больше нечего сказать.