На бегу Голдоф обернулся. Он не мог рассказать правду Ролонии или Фреми, они могли быть седьмыми. Настоящими могли быть Мора и Чамо. Но рядом с ними был Ханс. А в его истинности он не был уверен.

«А Адлет?» — подумал Голдоф.

— Беги быстрее, Ролония!

— Скотина, как ты посмел убежать от нас. Я выпущу из тебя всю кровь!

Адлет тоже не подходил. Голдоф не мог сказать точно, что Адлет настоящий. Но и в том, что он седьмой, он сомневался.

Герои верили Адлету, потому что Нашетания пыталась убить его. Но Голдоф знал, что седьмой и Нашетания — не союзники. Потому и Адлет мог быть подделкой.

А потому он не мог рассказать никому. И у Голдофа не было выбора, кроме как сражаться в одиночку.

— Ролония! Не беги дальше! — крикнула через несколько минут Фреми.

Ролония застыла, а Голдоф бежал дальше.

— Адлет совсем один! Тгуней или Нашетания могут напасть на него!

— В-верно! Вернемся.

«Повезло», — подумал Голдоф, прислонившись спиной к камню и задыхаясь.

Он должен был спасти Нашетанию, но так и не нашел подсказки. Он посмотрел на небо и вспомнил об Адлете. Тому тоже пришлось сражаться в одиночку в барьере Тумана Иллюзий. Но он смог разгадать загадку и победить.

«Но я не могу сражаться как Адлет. Он хитер и умен. Он умеет располагать к себе», — у Голдофа ничего этого не было. Попав в такую же ситуацию, он понял, каким невероятным был Адлет.

«Мне с ним не сравниться. Но и сдаваться нельзя», — подумал Голдоф, а голова его кружилась.

Нашетания в желудке Кьема ждала, что Голдоф спасет ее.

Рана на месте левой руки болела. Было сложно дышать, она не могла повернуть голову. Она могла отключиться в любой момент. Но она кусала губу и заставляла себя оставаться в сознании.

Нашетания была связана с Кьема со способностями исцеления, и она в отчаянии пыталась восстановить этими силами горло.

Она должна была указать Голдофу место. Но она едва могла издавать звуки.

— …Принцесса, как вы? Где вы?