Тьма вокруг была знакомой. Ещё когда во время драки с Баркасом и его сворой его ударили по голове, он не отключился совсем. Тьма приняла мягко, отключила все чувства и обволокла мысли, не пропуская ни внутрь, ни наружу ничего, ни звуков, ни ощущений — только мягкое покачивание волн. Тьма позволила только думать, думать о мести. Потом Тьму пробили импульсы, искавшие его, звавшие на свободу, но Воз никогда никому не верил, так что отвечать этим добрым импульсам не стал. Он призвал Тьму к себе в помощники, и она откликнулась, помогла отсечь наиболее настойчивые запросы. Тогда Воза выкинули… домой. Причем на свободу. Это не могло быть правдой, он сразу это понял, ведь дом сгорел давным-давно, это могло быть только подставой, чтобы вести его под контролем и взять с поличным при броске за Каплей Моря. Но ещё никогда Воз не совершал ошибок при подготовке к броску и в этот раз он не стал давать такой возможности легавым.
Единственная ошибка, которую он совершил в новом мире — это контакт с ментом, Стасом, после того как последний появился в общине. Поведение, поступки, слова — все сразу выдало в Стасе мента и поэтому пришлось затаиться, приостановить подготовку, играть роль тупого зека. А ведь Капля уже была так близко, бегала с другими детьми по двору, тряся смешными хвостиками и сверкая ярко-зелёными глазами. Что бы случайно не выдать себя, Воз уходил на разведку, где и нашёл секту Монаха, вступил с ним в контакт, потёрли тему. Но его постоянно тянуло обратно, Море требовало свободы для своей Капли. Надо было убрать препятствие и это стало общей целью Монаха и Воза. Пришлось идти в рейд, попытки подстав удались лишь частично, устроенная в школе засада тоже удалась не полностью, после чего у жреца и мента возникли подозрения, и Воз срочно ушёл от них.
Более продуманная засада была организована в нужном месте и если бы не мент с его магией, рейд был бы уничтожен. Не получилось. И теперь Тьма снова окружила Воза. Почти сразу в Тьму стали проникать импульсы, зовущие к себе, на волю и свободу. Нет, и не в этот раз. Возвращаться в тот мир Воз не стал, смысла не было, впервые в жизни Капля Моря ускользнула из рук и он с этим смирился. Но и идти за импульсами в тот мир, где он был куском мяса без рук и ног, он не стал. Надо было думать, Море и Тьма терпеливо ждали его решения.
И все мысли снова были о мести. Теперь в список врагов добавился и мент. А также профессор Ёсич. Дураком Воз не был и по обрывкам разговора, который ему удалось подслушать, когда мент внезапно появился в институте и трепался с профессором в кабинет, он понял, что Ёсич — это какая-то суперпрограмма, скрывающаяся от некой корпорации. И эта программа почти уничтожила его тело, а теперь ещё стерла из мира, прервав бросок. А это прощать нельзя…
Мысли строились, как всегда во время подготовки к броску, — неспешно отсекая любую возможность неудачи. Импульсы искали, просили и требовали ответа.
И только когда он решился ответить на призывы, сформировав в мыслях весь ход нового броска, импульсы пропали. Тьма вновь стала сплошной. И только шум Моря прибоем отдавался в памяти.
Глава 19. Последний этап
Из крепости я вышел в только в лёгкой летней одежде. Броня и оружие мне были не нужны, всё оставил в клане. Вместо брони — невидимость, вместо оружия — огонь, молнии, кулак и привычный нож на поясе. Энергии вполне хватит для того, чтобы выйти из города. Я полностью был уверен, что мне надо в Рубиновый, оставалось узнать дорогу.
«Мы в город Изумрудный идем дорогой трудной…» Вполне подходящая песенка, название чуть поправить и петь хором. В голове что-то щёлкнуло, будто вспомнилось что-то и тут же забылось.
Первым делом предстояло найти обе книги, первая из которых была как раз по дороге в библиотеку. Аккуратно скользя между обгорелыми и перевернутыми машинами, заполонившими центральный проспект города, за час я добрался до искомого адреса. Которого не было…
Вместо дома с квартирой, в которой должна была быть квестовая книга, к небу вздымались закопченные стены девятиэтажного корпуса. «Свечка» на один подъезд сгорела, как… свечка. Выгорело всё, пламя не пощадило ни одного квадратного метра. Сквозь вылетевшие от жара окна просматривались обрушившиеся местами перекрытия и перебегающие с места на место Крысы. Останки дома были облеплены вороньими гнездами, даже из нескольких оконных проемов торчали сухие ветки, у искорёженной жаром входной двери на солнце грелся Пёс. Искать книгу в этом, оставшемся после пожара, хаосе было бесполезно. Глобальный квест накрылся медным тазом, прощайте, полёты и бомбардировки.
Немного подумав, тревожить ИИ не стал и решил выпытать исполнение квеста у старушки-библиотекарши. Ведь с момента её посещения мной уже прошел почти месяц, может сойдет для получения читательской карточки, хоть я и не оставлял заявку. Ещё немного пожалев, вышел обратно на проспект и пошел дальше.
То, что банда Монаха не скрывалась и сильно шумела, предоставило мне преимущество. К тому моменту, когда первые зомби, служившие приманкой для монстров, показались вдалеке и утащили за собой двух Ворон и Пса, я успел занять удобную позицию на пустовавшей сцене рядом с металлическим псом с разноцветными ушами, в виде памятника сидевшим рядом с дорогой. Почему-то он не ожил.
Зомби, игравшие роль наживки, таскали за собой всю агрессивную живность, а основной состав бандитской группировки пускал монстров на фарш. Около сотни мертвецов, вооруженных камнями, прутьями и дубинами, зачищали проспект и путь их прямо упирался в крепость клана. Не долго же Монах решался на штурм, знает, что клан сейчас ещё не готов к активной обороне. Перевозчиков, ссс… сволочь, чтоб тебя там в коконе забыли.
А вот и сам лидер секты — в арьергарде, с двумя Хряками-телохранителями, ещё двое и минотавр Мамут идут по тротуарам, контролируя фланги. Командир, так его через так. Не в этот раз, Монах, снова не в этот раз.
Проверив невидимость, я призрачной тенью скользнул за спину Монаха. Секунда — и холодная полоска острого металла прижата к горлу самого ненавистного врага. Вторая рука с легким стуком легла на его кристалл, грани которого выпирали из-под обтягивающей серой футболки. Мой шепот прозвучал как шелест острия ножа по сухой коже:
— Тихо. Не дергайся — порежу. — Монах остановился как вкопанный. Каких либо ещё предупреждений не потребовалось — он меня узнал и понимал, что дерну рукой не задумываясь, при малейшем подозрении и шансе. Шанса он мне дать не решился.
— Я знаю, куда ты идёшь. Не ходи туда. Уводи своих бойцов. Ещё раз выйдешь на мой клан — перережу всех и кристаллы подавлю. Ты меня понял. Командуй. — И чуть, совсем чуть-чуть, отвел нож от шей, продолжая держать руку на кристалле. Думал он недолго, точнее — не думал вовсе:
— Мамут! Пёстрый! Витёк! Отзывайте всех. Возвращаемся на хазу. Вопросы потом. — Хоть и громко и отчетливо, но говорил он одними губами, не решаясь даже дернуть кадыком.
— Хорошо. Мы с тобой поняли друг друга. Увидимся, Монах, я всегда рядом буду. — И, слегка царапнув главного сектанта по шее, ушел в сторону.