Однажды древнеримский политический деятель Марк Туллий Цицерон — оратор и философ, живший и творивший в конце II-I столетии до Рождества Христова, заметил: «Любовь к родителям — основа всех добродетелей». В большинстве источников, рассказывающих о жизни и деятельности святого Георгия, это его качество обязательно отмечается. Пусть кратко, не развёрнуто, без объяснений или даже без пространных доказательств. Но мы видим, что рос будущий воин-мученик в счастливой семье, где почитание старших было возведено в ранг главных жизненных добродетелей и повседневных деяний. Семья пострадала от гонений на христиан, но в её лоне возрос удивительный человек, вошедший затем в мировую историю.

Нередко бывает, что в житиях святых мы не находим сведений о их детстве. Лишь несколько слов, включая портреты родителей, да и то в общих чертах. Это связано, как мы уже говорили, с тем, что житие — будучи словесной иконой — есть лишь рассказ о деяниях и духовном становлении того, о ком оно написано. Как правило, события, которые агиографы рассматривают, или даже чудеса, о которых они повествуют, связаны со зрелыми или даже преклонными годами жизни духовного подвижника. Речь идёт обычно о времени, когда он или она уже становились мудрыми людьми, были в расцвете своих сил, когда за плечами накапливался опыт важнейших подвигов и чудес, благодаря которым они затем оставались в народной памяти. Детство же, как правило, — это лишь начало рассказа о жизненном пути святого, и о нём порой авторы житий мало что помнили или знали.

В случае с воином-мучеником Георгием Победоносцем мы также не избежим подобной проблемы. Недостача информации, труды исследователей, пытающихся доказать, что те или иные факты, возможно, соответствуют жизни другого подвижника, что могли существовать разные люди с одним именем Георгий — всё это ставит авторов новых жизнеописаний в трудное положение. Получается, что сведений почти совсем нет, да ещё и они могут оказаться неточными.

Надо ли пытаться реконструировать события, связанные с детством, отрочеством и юностью святого человека, жившего восемнадцать столетий назад? Можно ли позволить проявить вольность в изложении или, уж если ничего неизвестно, то так прямо и сказать — ничего не знаем, есть лишь версии и гипотезы?

Святой Георгий, по разным предположениям, мог жить в то или иное время и появиться на свет в том или ином месте. Это могла быть Палестина (город Лидда), о чём мы подробнее расскажем далее. Однако большинство авторов его Житий, а также исследователей сходятся на том, что родился он в древней стране, ставшей к его времени регионом и провинцией Римской империи. Название её звучит памятно — Каппадокия. Мы для начала возьмём эту признанную версию за основу. А если понадобятся разъяснения или комментарии, связанные с какими-либо неточностями или гипотезами — немедленно приведём их для того, чтобы оставаться в русле правдивости и точности повествования.

Итак, о родине святого Георгия — Каппадокии. Что это значило: быть каппадокийцем, если даже не по происхождению, то хотя бы по месту обитания?

Просматривая границы древней Каппадокии на карте Анатолийского полуострова, мы сможем смело утверждать, что земля эта — почти самый центр Малой Азии, чуть смещённый к северо-востоку. Её уникальные природные уголки спрятались где-то вдали от городского шума, от цивилизации, суеты и вечной опасности, подстерегающей всех ежедневно и даже ежечасно в исполненных людскими страстями центрах — крупных мегаполисах. Каппадокию воспевали поэты. Историки слагали о ней легенды. Казалось бы — живи и радуйся жизни!

Но, к сожалению, всегда есть соседи, которым не нравится чьё-то благополучие. Каппадокийцы многие столетия боролись за свою независимость. Боролись порой даже не в прямом, а в несколько переносном смысле. Они строили цивилизацию, которая должна была бы спрятаться от посторонних глаз, а жители должны были бы исчезнуть перед лицом врага быстро и эффективно, да так, что не сразу поймёшь — где и как их искать.

Поэтому, если кто-то хочет попасть в ту часть земного шара, где можно найти заповедные места, способные удивить даже видавших виды людей, — тот не ошибётся, решив направиться в Каппадокию. Об этой малоазийской территории всегда ходили слухи, будто здесь люди селились не на земле, а внутри земли, под землёй. Рассказывали, что даже самые бывалые воины, в разные времена попадавшие сюда с целью завоевания, осматривая каппадокийские окрестности, либо не находили здесь живущих граждан, либо не могли захватить их странные мистические дома-крепости, которые, собственно, и домами назвать не просто. Почему? Да потому что каппадокийцы жили даже в скалах, точнее — в вырубленных в камне пещерах, в многокилометровых подземных ходах, в мире, где царствовала разумная осторожность, где довлел страх перед завоевателями, властвовало желание спастись любой ценой, пожертвовав ради этого даже свежим воздухом и солнечным светом.

Современные туристы едут сюда круглогодично и интенсивно. Дабы собственными глазами увидеть эти мёртвые в настоящее время скальные города, невероятные по странной красоте архитектурные постройки, словно грибы вырастающие там и тут при каждом повороте дороги, возникающие словно из ничего в каждом закоулке этого гигантского пространства, где когда-то шумели людской молвой улицы и рынки, места для официальных светских собраний и храмы всех времён и религий.

Уникальный ландшафт появился здесь благодаря вулканической активности. Получавшаяся в итоге извержений каменная порода была не столь тверда, и её можно было обрабатывать, ломать, бурить и создавать внутри неё целые миры. Так, ещё с I тысячелетия до Рождества Христова появились здесь многочисленные пещерные жилища и будущие монастыри, которые в новую эру и в эпоху воина Георгия Победоносца постепенно превращались в христианские. Ныне гигантские территории переделаны в национальные парки и главные из них включены в Список всемирного наследия ЮНЕСКО, дабы сохранить их от неминуемого разрушения, как от природы, так и от любопытных туристов.