— Но из высшей школы КГБ его отчислили, и точно из-за здоровья, — эту ситуацию очень хорошо помнит Ирина Могучая. — Я расспрашивала Гену, потому что они сами — ни он, ни его мама — на эту тему не любили говорить. Я же всю жизнь интересовалась медициной, всю жизнь свою семью сама лечу, хотя стала инженером-конструктором. В медицинский институт в мое время поступить было нереально, столько заявлений подавали абитуриенты. Да моя двоюродная сестра Вера, возможно, и не знала, что конкретно у ее сына со здоровьем. А я знала. Он тогда еще задыхался. Легкие…
Таким образом жизнь как будто бы подставила Селезнёву первую подножку. Он проучился на офицера-пограничника меньше года. Мечта, лелеемая с детства, рухнула. Проблема со здоровьем как с неба свалилась. Он никак не хотел верить, что всё это может быть связано с курением.
Отчисление из военного вуза — серьезное испытание для мужчины. Но хочешь не хочешь, а надо было быстро подниматься после предполагаемой подножки. Геннадий вернулся из Москвы в Ленинград.
Он не стал возвращаться на завод, потому что на серьезном закрытом предприятии с солидными зарплатами можно было быстро закостенеть и уже не хотеть двигаться вперед и выше. А он хотел! Ох, как хотел! И, кроме того, уже попробовав обучение в вузе, намеревался обязательно учиться дальше. Хотя в соответствии с вышеизложенными принципами жизни всё-таки собирался совмещать учебу и работу.
В райкоме комсомола, куда он обратился, ему предложили место секретаря комитета ВЛКСМ профессионально-технического училища № 10. Он согласился. И поступил в Ленинградский государственный университет.
— У Геннадия было второе увлечение, кроме службы на границе, — он хотел учить иностранные языки, — рассказывает Валерий Могучий. — И он поступил в университет на иняз. Он был способный человек, а кроме того, отслужил армию, поэтому у него была льгота при поступлении. Гена отучился в университете семестр, одновременно работая, — он же не на дневное поступил, учился то ли на заочном, то ли на вечернем отделении. Но был настолько увлечен своей комсомольской работой, что не мог в полной мере посвятить себя занятиям на факультете иностранных языков, требующим полной отдачи и большого объема самостоятельной работы. В общем, в учебной части университета ему сказали: «Мы можем вас оставить, но вам придется перейти на другой факультет». И он был вынужден уйти с иняза.
Да что же это происходит — новая подножка судьбы?!
Но судьба никогда не подставляет подножек талантливым людям с их собственной дорогой в жизни. Эта неосязаемая, невидимая, многими Фомами неверующими отрицаемая, но очень могучая сила — судьба прекрасно знает, что́ конкретно позитивное и полезное должно случиться в жизни счастливца, и жестоко убирает с его пути препятствия. Жестоко для препятствий, а не для самого человека, заботливо опекаемого судьбой.
Дадим Валерию Афанасьевичу Могучему досказать историю:
— Вынужденный уйти с иняза, Геннадий перевелся на заочное отделение журфака. Упорно учился. Окончил университет. Затем около двадцати лет успешно руководил газетами. Ныне на фронтоне одного из зданий Санкт-Петербургского университета установлена беломраморная мемориальная доска в честь знаменитого выпускника факультета журналистики Геннадия Николаевича Селезнёва.
Кстати, в церемонии открытия этой мемориальной доски в ноябре 2019 года принял участие председатель Государственной Думы Российской Федерации В. В. Володин. Он так сказал там о Геннадии Николаевиче и его времени: «Это самые тяжелые времена были для наших граждан, для России, и мы с ним связываем становление российского парламентаризма. Он объединил тех, кто пришел с разными политическими взглядами, для того, чтобы решения стали приниматься в интересах нашей страны. Геннадий Селезнёв сделал всё для того, чтобы большинство, которое было на тот момент в Государственной Думе, было поддержкой молодому президенту нашей страны».
Вот так. Не пищать, не жаловаться и не останавливаться, если идешь. Геннадий Николаевич никогда не жалел, что окончил знаменитый факультет журналистики Ленинградского университета.
А повседневная жизнь беспрерывно и метко подбрасывала ему такие увесистые «детали» весьма подвижного и шаткого мироустройства, что разбираться в них без достойного образования и самообразования было бы невозможно.
1968-й остался в истории ЧССР — Чехословацкой Социалистической Республики годом всплеска негативного народного мнения по поводу социализма. Дело в том (об этом редко упоминают), что до Второй мировой войны Чехословакия, которой досталась после распада Австро-Венгерской империи львиная доля всей имперской промышленности, была хорошо развитым государством с весьма значительной буржуазной прослойкой в обществе и квалифицированным рабочим классом. Социализм — строй, подаренный стране великим восточным соседом, победителем в войне, тем более социализм с мощными, охраняющими Идею спецслужбами, был ей не близок. Одна часть молодежи мечтала о социализме с человеческим лицом, другая вообще грезила о западном образе жизни. Возник конфликт и в ЦК КПЧ. Члены ЦК, верные коммунистическим принципам братства и интернационализма, противники реформатора Александра Дубчека, подписали и отправили в ЦК КПСС «Пригласительное письмо» — обращение за «помощью и поддержкой всеми имеющимися средствами» для «спасения от опасности неминуемой контрреволюции».
Через несколько дней, основываясь на этом письме и не только на нем, Л. И. Брежнев отдал приказ о вводе войск в Чехословакию. Вместе с советскими войсками были введены войска других стран Организации Варшавского договора: Венгерской Народной Республики, Польской Народной Республики, Народной Республики Болгарии и Германской Демократической Республики. Политическое руководство операцией в Праге осуществлял, между прочим, замечательный человек — член Политбюро ЦК КПСС, первый вице-премьер правительства, как сказали бы сейчас, Кирилл Трофимович Мазуров — фронтовик, партизан, секретарь подпольного ЦК комсомола Белоруссии в годы нацистской оккупации. В протестующую Прагу он прибыл как генерал Трофимов. Дочь Мазурова, доктор исторических наук Наталья Капитонова сказала в одном интервью: «Задача отца в Чехословакии состояла в том, чтобы предотвратить большую кровь, сдержать наши войска. Кстати, он не допустил уничтожения пражского телецентра, а такая идея была у наших военных».
Когда в августе 1968 года наши войска вошли в Чехословакию, все студенты были на каникулах и о протестном выступлении Ларисы Богораз с несколькими соратниками против ввода войск в ЧССР узнали не сразу. В сентябре преподаватели журфака МГУ спрашивали некоторых из нас о нашей реакции на то решение ЦК КПСС и советского правительства. Лучшим вариантом ответа был такой: «Если у нас с Чехословакией было соглашение об оказании военной помощи в случае опасности или еще какой-либо важный документ, то всё было сделано верно».
О том, к каким событиям в КНР привели за десятилетний период с середины 1960-х годов твердые указания Коммунистической партии Китая, а если точнее — личные приказы председателя Мао Цзэдуна и его жены Цзян Цин, даже сейчас вспоминать больно, — это была печально известная «культурная революция». Навсегда исчезли как представители партийной элиты, не во всем согласные с вождем, так и многие из интеллигенции, служителей культа и «недобитых представителей буржуазных классов». Хунвейбины (учащаяся молодежь) и цзаофани (молодые рабочие) уничтожили огромное количество китайских древностей и других предметов культуры и сами отупели от безнаказанности и куцего образования.
Советские солдаты столкнулись с китайскими ровесниками на острове Даманский. С лицами, искаженными от ненависти к «другим», молодые китайцы совали им в руки красные книжечки с цитатами вождя…
Вот с такими сложнейшими вопросами международной политики приходилось сталкиваться комсомольским организаторам, в том числе и Геннадию Селезнёву, в конце 1960-х — начале 1970-х годов. Это была не общественная нагрузка, а настоящая работа. Гена Селезнёв работал так называемым освобожденным секретарем комитета комсомола ПТУ. Слово «освобожденный» тогда означало «получающий зарплату». Коллектив в ПТУ был большим, почти все учащиеся были комсомольцами. Секретарь комитета комсомола по общей договоренности выполнял роль воспитателя даже там, где был заместитель директора по воспитательной работе, но Гена был воспитателем необычным — почти ровесником, всего на несколько лет старше воспитанников, но при этом имел солидный жизненный опыт, что было очень ценно.
Лидер. Вожак. Организатор, который может объединить, сплотить, направить, указать, помочь. Утихомирить, в конце концов, — были и такие случаи в его молодости. Человек, который может работать, умея показать пример ленивым или не умеющим собрать себя, направить, сконцентрировать. Селезнёв был именно таким с детства.