Таким образом, выходы на нужных людей нужно было или искать самостоятельно, что не только долго, но и чревато проблемами, или с привлечением клана. Сколь-нибудь долго скрывать от отца такие финансовые махинации не удастся даже не из-за моральной стороны вопроса, а потому, что абсолютно всё, начиная от дома и заканчивая складом Элин арендовал именно на территории своего клана. Почему не где-нибудь в другом месте? Да потому, что при всех своих размерах Китеж подобен одной большой деревне, и ситуация, когда наследник малого клана просто берёт - и открывает своё дело вне кланового района вызвала бы невероятный переполох.
Точка сбыта на торговых улицах - это одно, склад, в принципе, тоже, но вот мастерские клановых ремесленников всегда на территории этого клана и находились. Любые же поползновения в сторону нарушения такого порядка вещей - предательство чистой воды.
А семью и клан Элин ценил, хоть и считал, что от некоторых его представителей можно с чистой совестью избавиться.
Таким незамысловатым образом всё возвращалось к его, Элина, тайне. Никакой талант, никакой божественный дар не может научить человека делать даже средней паршивости артефакты, если перед этим он не перевёл ради практики несколько тонн материалов, не стёр пальцы до кровавых мозолей и не надорвал духовное тело. Что бы ни говорили анимусы, видящие своё существование лишь в битве, но заниматься ремеслом и исцелением намного труднее, ведь результат твоих трудов далеко не всегда тут же появляется перед носом. Можно неделями, месяцами чертить одну рунную цепочку, создавать для неё носитель - и получать в итоге лужу расплавленного металла из-за того, что на одном инструменте среди десятка образовалась трещина, через которую в чувствительный материал попадала необнаружимая крупица анимы.
Профессионал, через руки которого прошли тысячи разнообразных зачарованных предметов причину не заметит, но опознает по второстепенным признакам. А вот новичку, особенно если ему некому дать совет, придётся продолжать свой танец вокруг одних и тех же граблей до момента наступления озарения.
А Элин, как бы сейчас ни казалось, был тем самым необученным новичком. У Нойр не было своих мастеров рун, другие кланы никогда не приняли бы чужого ученика, а свободные специалисты чаще всего обладали отвратительнейшей квалификацией, приемлемой для изготовления ламп, печек и холодильных ящиков, но не настоящих артефактов.
Могла ли жизнь Элина пойти по другому руслу, появись у него наставник ещё тогда, в той реальности? Могла. Но непростой жизненный путь в итоге подарил ему другой, более надёжный и ценный шанс, превратив в учителя его самого.
Ведь никто не способен исправить ошибки прошлого лучше, чем тот, кто их когда-то и совершил.
“Что я приобрету, открывшись семье? Что потеряю…?”
Застарелая паранойя, не дававшая о себе знать в последний десяток лет, сейчас истерично вопила и требовала забыть об этой идее как о страшном сне, и больше никогда её не вспоминать. А доверие к семье, доверие к родителям твердило, что если не сказать сейчас, то дальше придётся жить среди людей, которые ничего о тебе не знают. Которые считают, что ты - совсем другой человек. И разница между тем Элином, которого они помнят, и тем, которым он является сейчас будет становиться всё больше и больше, пока не наберёт критическую массу - и не разрушит всё.
В голову прибывали всё новые и новые мысли, а Элин продолжал идти. Идти - и думать о том, что для него значат такие слова, как человечность и любовь.
- Что нам о нём известно, господа и дамы?
- Не так уж и много. - Блондинка с собранными в хвост прямыми волосами достала из стопки бумаг аккуратную папку и, распахнув её на первой странице, начала читать: - Объект - Элин Нойр. Четырнадцать, почти пятнадцать лет. Единственный сын Дорша Нойра, главы малого клана Нойр и, соответственно, наследник. На людях перестал показываться с десяти лет. Тогда же, по слухам, пристрастился к библиотеке, начал практиковаться в рунном деле. Прогресс, вероятно, невысокий - иначе Нойр уже заявили бы об обратном. До инцидента ничем не выделялся и внимания на него мы не обращали. Так же проверяющий в академии, принявший решение о том, что у объекта нет таланта, был недавно снят с должности по запросу учителя объекта - абсолюта, протектора Гайо Бельфи.
- С какой вероятностью отношения учителя и ученика до этого момента скрывались?
- С высокой, господин. Свидетели из теневого Китежа гарантируют, что круг поддерживал именно объект, и несмотря на то, что смерть демонического зверя наступила от общего истощения и повреждения мозга, а не от техники, для слабого анимуса даже подобный результат - нечто за гранью возможного. Без предварительной подготовки его не смог бы сдержать и серебряный, не говоря уже о том, что подобный способ использования подчиняющего круга свидетельствует или о необычайной гибкости ума и готовности идти на риск, или о большом практическом опыте.
- И этот “объект” готовится поступать в нашу академию… - Лишённый всякой растительности на голове мужчина задумался на несколько секунд, после чего обратился к сидящему напротив него моложавому старику: - Что у нас с Бельфи?
- Нейтралитет, господин. Он в принципе предпочитает не лезть в… - Взгляд, которым лысый наградил подчинённого, принадлежал, казалось, самому дьяволу.
- Я спрашивал тебя о его предпочтениях?
- Нет, господин. Прошу простить, господин.
- Чудно. Итак… Есть ли здесь кто-то, считающий, что мальчишку нужно устранить? - Прошла секунда, за ней - другая, но в кабинете не поднялось ни одной руки и не прозвучало ни единого слова. - Что ж, в таком случае вопрос закрыт. Керта, за сведения и оперативность - моя благодарность и соответствующая выплата. Кхм... - Мужчина прокашлялся и тяжело вздохнул. - На всякий случай приставь к нему наблюдателя. Или одну из своих в постель забрось - в перспективе получим информатора и в этом клане.