– Не кипятись, Настя, – жестом остановил ее Николай Егорович. – Не жги себя, как говорится. В хорошей он больнице. Я своего человека в плохую больницу не определю...

– Своего? Как так? Какой же он вам свой?

– Такой же, как и ты, Настя. Соседка... И вы. – Он обвел взглядом Барракуду, угрюмо молчавшего в углу, и Дохлого, который растерянно улыбнулся. – Ты продолжай, продолжай, – кивнул он Дохлому.

– Так а чего продолжать-то? Я их вычислил, короче. Все сделал...

– Так ты заранее знал о том, что Димку похитят?

– Да откуда мне знать, Настя, ты чего? Совсем у тебя крыша не на месте. Глаза-то во какие. – Он развел руками. – Тебе бы полечиться немножко... Ничего я не знал. Я твой телефон вместо музыки три дня слушал. И этих козлов. – Он снова кивнул в коридор. – Вы же все, хреновы конспираторы, болтаете о таких вещах, за которые... не знаю, что делают.

– Пистолет где? – вдруг спросил Николай Егорович у Насти.

– Пистолет... – Она задумалась. – У меня его выбили... Эта девчонка... каратистка... Не знаю. Там где-то.

– Это нехорошо, – сказал Николай Егорович. – Нехорошо.

– Так я в перчатках же была, – сказала Настя. Она вышла в прихожую и вынесла тонкие нитяные черные перчатки.

– Стильность нас спасет, – сказал Дохлый. – А что за пистолет?

– Тот самый, из которого ваша начальница подстрелила Сухого, – проговорил Николай Егорович. – И замочила того молодого урода у метро.

– Как – замочила?.. – Дохлый даже встал. – Настя?

– А ты что думал, мы тут в игрушки играем? – зло спросила Настя. – Так нет. Все серьезно.

– Да уж, – покачал головой Барракуда. – По-взрослому...

– Вот что, ребятки. – Николай Егорович хлопнул себя ладонями по коленям. – Пора мне. Старый я, набегался сегодня уже. Пора мне поспать малость. И вот что я вам скажу напоследок. Сидите тише воды ниже травы. Когда все успокоится, я дам знать. А вообще... Я не спрашиваю у вас, где ваш миллион. Он все равно, где бы ни лежал, фактически мой. Но я его забирать у вас не буду. Я предлагаю вам вместе поработать. Мне нужны свежие силы и...

– Нетрадиционные решения, – пробормотал Дохлый.

– Предложение, от которого невозможно отказаться, – так же мрачно, как прежде, прокомментировал Барракуда.

– Все правильно, – продолжил Николай Егорович. – Все верно. Теперь вы поняли, кто в этом городе сильней? Не эти. – Он махнул рукой на Сухого. – И не те, – последовал неопределенный жест в сторону окна. – Вы мне будете отстегивать столько же, сколько и им. А я буду вам время от времени работенку подкидывать. Не бойтесь, работенка будет по вашему профилю. Вы же хоть и крутые ребята, – он улыбнулся, – а все равно даже еще не фраера. Мелочь вы пока, внимания недостойная. И это хорошо. Вот на этом мы и будем работать.

– Мы? – спросила Настя.