– У нас тут есть Готлиб, полковой портной, – тут же по прибытии распорядился генерал Терлиц. Высокий, сутулый, он родился в Восточной Пруссии и неплохо говорил по-русски. Был ранен под Аустерлицем, едва не погиб под Фридляндом, Давыдова же знал по словам других – лично встречаться не довелось.

– Зато вот сейчас свиделись, – усмехнулся Терлиц. – Вне строя можете звать меня просто – Макс.

Полковой портной Готлиб Байер оказался молодым человеком лет двадцати пяти и невероятным треплом! Слава богу, он почти не знал русского и французского, впрочем, специалистом был отменным: мундиры сработал за пару часов! Правда, доломаны, ментики у него имелись. Оставалось лишь только слегка подправить, подшить…

Форма у прусских гусар Денису понравилась: черные курки с белой тесьмой, красный ворот и красная же плоская сумка на длинном ремне – ташка, а уж кивер… всем киверам кивер! С белым черепом и костями вместо кокарды! Просто какие-то гусары смерти!

На следующий день, 16 июня 1815 года, уже с утра слышались грозовые раскаты. Где-то за лесом, у Сент-Амана, показались густые клубы дыма, и шальное ядро, прилетевшее невесть откуда, глухо шмякнулось в сырую землю в нескольких шагах от копыт фельдмаршальского коня.

– Ну что ж, – вытерев тыльной стороной ладони попавшие на лицо брызги, Гебхард фон Блюхер невозмутимо погнал коня вперед. – Похоже, зверь хочет напасть. Именно сегодня, друзья мои. Именно сегодня!

Зверем старый генерал-фельдмаршал называл Наполеона, тот же прозвал Блюхера Старым чертом. Такой вот обмен любезностями.

Серое, затянутое плотными облаками небо, казалось, дышало тревогой. Ближе к обеду разведка донесла о выступлении армии маршала Нея неподалеку, у Катр-Бра. Наполеон, как видно, тоже этого ждал – тотчас же началась канонада, французские ядра разорвались на самой околице Линьи, а вот уже совсем рядом, в лесу, гулко грянули барабаны.

– Французы! – сдерживая коня, улыбнулся Ураковский. – Что, брат Денис, посчитаемся с этой галльской сволочью?

– Вижу, тебе не терпится! – Давыдов рассмеялся, покусывая усы.

Форма «черных» гусар очень шла ему, да, впрочем, и любому. Сочетание цветов – черный-белый-красный – будоражило кровь и психику, недаром Хуго Босс использовал его для эсэсовской формы. Да еще мертвая голова – череп с костями – на кивере! Дэн как-то даже стеснялся, хотя чего уж теперь…

Барабаны становились все ближе, и вот из-за леса с гиканьем вырвалась конница с желтых мундирах – гусары генерала Жокино! Полковник Макс фон Терлиц выхватил из ножен саблю и, что-то закричав, повел гусар в контратаку. Под копытами коней зачавкала земля, исходящая дождевой влагой. Громовое «ур-р-ра-а-а-!!!» потрясло всю округу, до самого Катр-Бра! Две лавы – желтая и черная, – сверкая саблями, неслись друг на друга… Враги становились все ближе, ближе, вот уже стали хорошо различимы их лица, глаза…

Удар! Звон! Искры! Встретились… сшиблись… сошлись! Кто-то вылетел из седла, кого-то затоптали, кое- кто взвил коней на дыбы… Гулко грянули залпы – подоспела линейная пехота. Снова завыли в воздухе пушечные ядра, засвистела картечь… Поздно уже было картечью, поздно. Уже слились, уже схватись уже непонятно стало, кто где.

Сверкающая сабля Давыдова со звоном ударила вражий клинок. Денис тут же бросил коня влево, отскочил и снова ударил с непостижимой яростью несколько раз подряд, не давая врагу опомниться. Француз в желтом ментике и доломане оказался не лыком шит, не молод уже, ветеран… Наверное, помнил хорошо и Смоленск, и Бородино… И Березину тоже! Или забыл? Так вот тебе, вот!

Осыпая врага градом ударов, Давыдов не забывал про коня – то брал его в шенкеля, то давал шпоры, и все это отключенно, на автомате, словно само собой, не думая, как опытный водитель переключает передачи в автомобиле. Удар – коня чуть назад… Уклонился – коня вперед… Ага, вот вражина замешкался – так бросить лошадь грудью! Сбить!

Француз пошатнулся в седле, замешкался на один только миг… И безжалостный клинок Денис располосовал ему шею и плечо! Брызнула кровь, забрызгала черный с белой шнуровкою ментик… А Давыдов уже летел вперед и тут же схватился сразу с двумя, с разгона отбил удар одного, атаковал другого, приподнялся, завертелся в седле, а затем, резко пришпорив лошадь, бросил ее вперед, тут же взвив на дыбы, развернулся… Широкая желтая спина оказалась совсем рядом… Удар! Немедленный, беспощадный… Черная полоса на желтом быстро превратилась в красную… Второй враг обернулся… слишком уж медленно… Вот тебе, получай! И снова вперед… Как там Станислав? Ага, вот он… бьется! Правда, пеший уже… Видать, не берег коня…

– Держись, брат! Держись!

Пригнувшись, Денис поспешил на помощь товарищу… И тут вдруг трубы затрубили отход! Черт… Нежданно… Однако в бою не своя воля – командующего.

– Отступаем к ратуше! – проскакав мимо, заорал вестовой. По крайней мере, именно так понял Дэн…

Снова раздался залп – организованно отступая, стреляла прусская пехота. Войска отошли к ратуше, и там Денис снова отыскал Ураковского. Тот уже обзавелся трофейной фузеей и отсалютовал приятелю окровавленным штыком!