Граф божьей милостью Жан V Арманьяк после своей смерти попавший в тело осужденного на каторгу бывшего штабс-ротмистра Александра Любича вынужден покинуть Россию, но не оставил своего желания поквитаться с японцами. Час расплаты обязательно придет, но сначала надо подготовится к новой войне.
Примечания автора:
Вторая книга серии "Черная кровь Сахалина". Боевых действий будет поменьше чем в первой, зато прогрессорства хоть отбавляй. Заклепочникам приготовится:)
1.1 — правка форматирования, оформление примечаний
Александр Башибузук
Черная кровь Сахалина
Генерал-губернатор
Пролог
Лом с силой врезался в камень. Раздался звонкий металлический лязг, весело брызнули синие искры.
Удар, второй, третий…
В сложенной из дикого камня стене неожиданно появилась трещина, а еще через мгновение, булыжники осыпались, образовав неровный пролом, своими очертаниями напоминавший фигуру человека.
— Етить… — громадный мужик устало повел саженными плечами и оттер рукавом со лба пот. — Крепко ладили раньше, не то, что сейчас…
— Точна… — забавно коверкая слова, поддакнул низенький бородатый крепыш. — Раньше людя тоже крепче была…
— Так и есть, — очень серьезно заметил худощавый блондин и шагнул к пролому.
— Саша! — предостерегающе воскликнула красивая девушка в повязанном на русский манер платке на голове. — Подожди, пусть помещение проветрится, там может быть всякая зараза.
— А еще… еще проклятие! — удивительно похожая на нее девочка, испуганно округлила глаза и прикрыла ладошкой рот. — На сокровища может быть наложено проклятие! На случай, если кто-то посторонний сунется…
— Ты права, Мадина, проклятие вполне может быть, — согласился блондин, поднимая на лицо шейный платок. — Но мне здесь точно ничего не грозит. Ждите…
Через несколько секунд из пролома раздался его спокойный голос:
— Майя, Мадина, прошу вас. Лука, Тайто, вы пока останьтесь…
Небольшое, грубо вытесанное в сплошном каменном монолите помещение, почти полностью было заставлено развалившимися от времени бочонками и сундуками. Сквозь труху просматривались груды почерневших монет, слитков и россыпи масляно отблескивающих в свете ламп драгоценных камней.
— Ой! — Мадина прижалась к Александру и подрагивающей рукой показала на человеческие кости в углу. — А это кто?