— А-а, это форма. Он солдат. Был.

— Солдат? — Кэрол ошеломленно опустилась на софу, вдруг вспомнив свои сны во время забвения в больнице. Надо же, какое совпадение!

— Десантные войска, сержант. Он так сказал. Я в этом не очень разбираюсь.

— Он служил в армии?

— Не знаю. Он сказал, что он наемник. Вроде как служит по контракту. Подписывает договор и отправляется на войну, как на работу, за которую, по его словам, неплохо платят.

— На войну? — глаза Кэрол расширились от изумления, она еще раз посмотрела на форму, пытаясь представить того нежного ласкового белокурого мальчика, этого ангелочка, в этой форме, на войне, с оружием в руках. Нет, она не могла совместить это в своем воображении.

— Тимми — наемный солдат? — с сомнением переспросила она.

Даяна глубоко вздохнула.

— Представь себе. Такая вот профессия. Я же говорю, он совсем другой теперь. Он позвонил в дверь, а я его не узнала. Стоит передо мной здоровенный парень в потрепанных джинсах и какой-то нелепой рубашке, с чемоданами у моих дверей, позади него сидит огромный пес, пялится на меня, и этот так смотрит на меня, что я подумала, что это какой-нибудь сумасшедший поклонник и хотела уже захлопнуть дверь и вызвать полицию. А он улыбнулся и говорит мне «Привет, сестренка». Я присмотрелась, и чуть в обморок не свалилась. Потом набросилась на него с ругательствами и угрозами вызвать полицию. Естественно, что я не поверила. Он мог быть просто похож на Тимми, но он не мог быть им… я так думала. А он и говорит «Какая ты стала красивая! Не то, что я …». И тогда я поняла, что это на самом деле он. Эта собака… собака Блейз… она его изуродовала.

— Изуродовала? — голос Кэрол осип от ужаса. — Сильно?

Даяна удрученно опустила голову.

— Он был бы очень красивым, но его лицо обезображено шрамами. И не только лицо. Это ужасно. Когда он вышел из душа в одних штанах, я увидела его шею, руки и торс… а он специально сделал так, чтобы я увидела, и грустно так улыбнулся. «Видишь, какая насмешка судьбы. У такой известной топ-модели и такой уродливый брат. Я скоро уеду, и никто не увидит нас вместе, не волнуйся». А я обозвала его дураком и сказала, что он самый красивый на свете, а шрамы мужчину только украшают и делают интереснее. «Да, может быть, но не такие» — ответил он. И мне стало так его жалко. Не будь этих шрамов, он был бы само совершенство! — Даяна в отчаянии посмотрела на подругу. — Я поняла, что он очень закомплексован, стыдится этих шрамов… И, мне кажется, что он избегает женщин. Скованный какой-то, замкнутый, молчаливый, вытягивала из него почти каждое слово. Даже меня стесняется, робеет, что ли… Как не родной. Чужой, отстраненный, холодный даже. Взгляд какой-то настороженный. Может, отвык просто? Виделись-то еще детьми.

— Может быть. Так ты думаешь, что он не захотел встретиться со мной только из-за внешности? Постеснялся?

— Да, наверное. Не обижайся на него. Представляю, какого ему…

— Главное, что он жив, — твердо сказала Кэрол и, вспомнив про остывший кофе, сделала глоток. — Я не обижаюсь. Только скажи ему, что зря он так… со мной. Хотя, то, что мы дружили в детстве, вовсе не означает, что мы друзья теперь. Если он не хочет, я не стану настаивать. Просто передай ему, что я очень рада, что он жив.

— Передам. Но вы еще обязательно увидитесь, я уверена. Дадим ему немного времени, пусть обвыкнется, обоснуется… Он же только с войны, наверное, еще не осознал, что здесь нет врагов и не надо стрелять. Несколько лет подряд провел на войне. Представляешь, ушел с пистолетом. Спрятал под майку и пошел себе гулять по городу. И эта его собака следом поперлась. И зачем он ее с собой притащил? Теперь вся квартира псиной провоняется, — Даяна скривилась, сморщив нос. — Ну, да ладно, пусть… Похоже, он очень любит этого пса, и тот, как вроде, умный, дрессированный, Тим, как с человеком, с ним разговаривает. Тим назвал его Спайком. И это немецкая овчарка. Улавливаешь смысл? Помнишь, как Спайк Эмми спас ему жизнь и как он горевал о собаке?

Кэрол кивнула.

— Я переживаю, — вздохнула Даяна. — Вдруг арестуют за этот пистолет, или, того хуже, натворит чего!

— Не переживай. Он же понимает, где находится, — успокоила Кэрол.

— Понимает! А вдруг зацепит кто, а он возьмет и голову ему прострелит, по привычке просто?