Разговор завершился как раз к тому моменту, как Алан добрался до капсульной. Он вывел перед собой пометку Цербера насчёт Института: «Никакой наукой там и не пахнет, это просто кучка умалишённых теоретиков. Ищи Целесту, стерву с ножами».

У Алана сложилось впечатление, что между Цербером и Институтом всё не так гладко. Тем не менее, он указал новую точку назначения, залез в капсулу и отдал команду на телепортацию.

Очнулся Алан в типичной капсульной. Он вышел наружу и оказался в длинном холле, по разным сторонам которого располагались различные аудитории и лекционные залы. Юноша словно вернулся в университет, если, конечно, не обращать внимания на то, что здесь у каждого студента имелись персональные полупрозрачные экраны, забитые различной информацией. Алан увидел интерактивную карту локации и расположенное рядом расписание. Выяснилось, что сейчас он находился в Зале информационных технологий. Поискав глазами имя “Целеста”, он обнаружил, что она Учитель этикета и культуры. Юноша надеялся, что сможет застать её в своём офисе-аудитории.

Сверившись с картой, Алан отправился в Зал культуры.

«Стоп… зайди… в Клинику…» – заговорила вдруг Ева. Её голос звучал ещё медленнее, чем раньше. Кроме того, она даже не наметила для Алана маршрут, так что ему пришлось по ходу движения постоянно сверяться с указателями, чтобы не заблудиться. В Институте было такое огромное количество разнообразных кафедр и ответвлений, что до Зала культуры предстояло прошагать без малого две мили. Алану на глаза попадались Залы таких наук, о которых он и слыхом не слыхивал, вроде “астрофизики измерений” или “Чистой теории (нечисленной)”. Последняя располагалась по соседству с Залом Чистой теории (численной), и юноша слышал яростные дебаты, развернувшиеся между адептами обеих областей.

Алан нашёл на карте Клинику. Оказалось, что она по дороге к Залу культуры. Через некоторое время он уже входил в нечто вроде приёмной в госпитале – стерильно-белые стены и черноволосая девушка за лаконичной стойкой регистрации. За исключением девушки в приёмной не было ни души; Алан не был уверен, хорошо это или плохо.

Она оторвалась от своих дел и взглянула на юношу.

– Здравствуйте, в каком виде лечения вы нуждаетесь?

– У меня вирус, – сказал Алан.

– Какого типа? Микро? Макро? В Игре? В реальности?

– Нет, нет, эм, компьютерный вирус.

– Гм, немного странно приходить в Клинику, чтобы избавиться от компьютерного вируса. Я даже не знала, что кто-то до сих пор использует эту архаичную технологию. Я думаю, вам стоит попытать удачи в Музее кибербезопасности.

– Стоп, нет, я имею в виду зловредную программу. Прошу прощения за терминологию, вирус влияет на мою способность думать, – поправился Алан.

– Ах, ну да, переводческий софт в Игре требует особой точности, когда речь заходит о медицинских терминах. Вы говорите, что не можете ясно мыслить? О… я поняла. Да, у вас нет консоли, насколько я могу судить, а значит, заражению подвергся ваш имплантат. Нейробилогический имплантат, верно?

– Да, – кивнул Алан.

– Отлично. Что ж, если вы пройдёте со мной, то мы за считанные минуты извлечём и изолируем ваш имплантат. Нулевые или минимальные потери памяти, и работоспособности мозга гарантируются, – сказала девушка, поднимаясь со своего кресла.

– Извлечёте? Стоп, нет! Я хочу удалить только вирус, но не имплантат, – вскинулся Алан.