2

Шикарный дом. По-другому не скажешь. Мечта, а не дом. Семь спален, построен по индивидуальному проекту, и еще гостевой домик на три спальни. Гигантский крытый бассейн в окружении японских садиков. Пресный пруд, где резвятся японские карпы. И самый, пожалуй, чудесный во всем саду уголок — открытая джакузи из красного дерева с пристроенной сауной.

В доме не нашлось бы ни одной вещи из разряда дешевых, все дышало роскошью, начиная с хрустальных дверных ручек и люстр, заканчивая подлинниками Уорхола на стенах и гардеробными при хозяйских спальнях, где хранились мужские костюмы по три тысячи долларов и еще более дорогие женские наряды и туфли. Девственно белые пушистые ковры, тончайшие шелковые шторы. Даже кухня являла собой образец достатка — ресторанная плита на восемь конфорок, блестящая нержавеющей сталью морозильная камера размером с нью-йоркскую однокомнатную квартирку и сияющая медная утварь по стенам, начищенная до того, что, кажется, светится собственным светом.

А самое главное — расположение. Блистательный Хэмптон. На границе между фешенебельным Бриджхэмптоном и более демократичным, но очаровательным Ист-Энд-Харбором. Лучшее место на земле. Лоск и ослепительное сияние Бриджхэмптона с его пляжами, приглашения к Кельвину Кляйну и Джорджу Соросу… И в то же время почти провинциальная простота Ист-Энда, где продавцы здороваются с тобой как с родным, на почте непременно поинтересуются здоровьем любимой собачки и прекрасно знают, что ты болеешь за «Янки», а не за «Метс».

Он всю жизнь мечтал поселиться в таком месте, в таком доме — и вот стоит в полном одиночестве среди этого великолепия. Что бы такое сделать? Сорвать одежду, нырнуть в бассейн с подогревом и поплыть вдоль лунной дорожки? Почему бы нет. Прохладно что-то, обычно в это время теплее. Искупаться, потом прямиком по холодку в сауну. Открыть бутылочку отменного красного вина — в погребе есть несколько бутылок «Мутон Ротшильд» 85-го, он проверил, первым делом, как только вошел внутрь и заново поставил дом на охрану. А потом выпить в гостиной бокал бургундского, можно даже с омлетом — ничего сверхсложного, просто омлет с икрой. Допить бутылку, для этого замечательно подойдет кабинет с его старинными кожаными креслами и строгими дубовыми панелями. Накинуть халат, поставить диск Моцарта и, вытянувшись на свежевыглаженных льняных простынях под одеялом из гагачьего пуха, читать Ивлина Во. «Возвращение в Брайтсхед», идеально на сон грядущий. Самое оно.

Но сперва кое-что еще, уж очень хочется.

Он поднялся наверх в главную спальню и прошел в левую гардеробную, примыкавшую к меньшей из двух спальных комнат. Перед ним простирались ряды элегантных классических костюмов — на глаз штук пятьдесят или, может, семьдесят пять — и крахмальных сорочек, сидящих как влитые на деревянных плечиках. Он открыл ящик, потом другой, третий с аккуратно сложенными свитерами из мягчайшего кашемира. Выбрал бледно-голубой кардиган и, осторожно освободив от обертки, накинул на плечи. Прекрасный свитер, сидит идеально, а цвет подчеркивает синеву глаз. Встав перед зеркалом, отразившим его в полный рост, он невольно залюбовался своим цветущим видом, дивясь несказанному везению и предвкушая новые радости, которые ждали его в скором времени.

За спиной послышался шорох — он резко обернулся, не переставая ощущать нежную мягкость кашемира. Но увиденное заставило его забыть о маленьких удовольствиях. И будущее показалось уже не таким радужным. Он невольно дотронулся до резинки свитера, хотелось прикоснуться к чему-то родному, знакомому.