Кто-то отходил на своих двоих.

Особенно это касалось пехоты, попавшей в этот артиллерийский мешок практически голой. Образно говоря. Потому как ехала на грузовиках, не имевших совсем никакой брони. Так-то да — поначалу все стреляли бронебойными снарядами. Особой угрозы получить осколок не было. Даже при прямом попадании снаряда в грузовик. Они их насквозь прошивали, словно какие-то старинные пушечные ядра повозку или плетеную ограду. Поначалу. Но те же тяжелые танки кончились довольно быстро. И 88-мм зенитки перешли на осколочные снаряды с готовыми поражающими элементами, которыми стали плотно работать по живой силе противника.

Чуть погодя к ним присоединилась и вторая рота ПТ САУ, открывшая огонь аналогичными снарядами, только калибром 75-мм. В то время как первая рота легких ПТ САУ, не успела поучаствовать во всеобщем веселье. К тому моменту как им удалось выкатиться на новую позицию, тратить именно что выстрелы артиллерийских орудий для уничтожения рассеянных сил неприятеля было уже не нужно.

Командир этого сводного полка дал отмашку. И вперед пошли два мотопехотных батальонов 4-ого корпуса постоянной готовности. Он все это время стояли в резерве и ждал своего часа.

Дождались.

И теперь их гусеничные БМП да БТР ринулись в атаку. Давая очереди из 13-мм пулеметов и 20-мм автоматических пушек с коротких остановок. Чтобы как можно сильнее «приголубить» разбегающихся в панике французов…

— Что у нас? — спросил Фрунзе, войдя в «аквариум» Ставки.

— Все в рамках ожиданий, Михаил Васильевич, — ответил Триандафилов. — Противник перешел в наступление. Мы работаем от активной обороны.

— 4-ым и 5-ым корпуса?

— Так точно.

— А они могут так?

— Отчего же нет? Великого ума не требуется. Да и мы сами стараемся ставить задачи так, чтобы неверно их трактовать было затруднительно. Сведения к нам сюда стекаются очень подробные.

— Да-да, — покивал головой генсек. — Это я уже слышал. Какие потери?

— Скромные.

— А точнее? Вот 4-ый корпус сколько потерял человек во время отражения французской контратаки?

— Сорок два убитыми и двести девяносто одни ранеными, — произнес один из офицеров. — Тяжелых двадцать семь.

— А бронетехники?

— Пять легки ПТ САУ, два БМП и дюжину БТР.

— И все? А грузовики? Зенитки? Иную артиллерию?

— Как ни странно, пока удается избежать этих потерь. — произнес Триандафилов. — Французы наступают слишком нагло. И их артиллерия отстала, будучи не в состоянии поддерживать танковые кулаки. Поэтому потери у нас идут только в местах непосредственного лобового соприкосновения с массами французских танков. Да и то — редко. В большинстве случаев засады удались.